Данте Алигьери

gigatos | 25 ноября, 2021

Post Views: 292

Суммури

Данте Алигьери, или Алигьеро, крещеный Дуранте ди Алигьеро дельи Алигьери и также известный под единственным именем Данте, из рода Алигьери (Флоренция, между 21 мая и 21 июня 1265 года — Равенна, ночь между 13 и 14 сентября 1321 года), был итальянским поэтом, писателем и политиком. Имя «Данте», по свидетельству Якопо Алигьери, является гипокористикой Дуранте; в документах оно сопровождалось отчеством Alagherii или gentilizio de Alagheriis, а вариант «Алигьери» утвердился только с появлением Боккаччо.

Он считается отцом итальянского языка; его слава связана с авторством «Комедии», которая стала известна как «Божественная комедия» и повсеместно считается величайшим произведением, написанным на итальянском языке, и одним из величайших шедевров мировой литературы. Являясь выражением средневековой культуры, пропущенной через лиризм Dolce stil novo, «Коммедия» также является аллегорическим средством человеческого спасения, которое принимает конкретную форму, затрагивая драмы проклятых, чистилищные наказания и небесную славу, что позволяет Данте предложить читателю срез морали и этики.

Важный лингвист, политический теоретик и философ, Данте охватил весь спектр человеческих знаний, оказав глубокое влияние на итальянскую литературу последующих веков и саму западную культуру, настолько, что его прозвали «Верховным поэтом» или, par excellence, «Поэтом». Данте, чьи останки покоятся в гробнице в Равенне, построенной в 1780 году Камилло Мориджиа, стал одним из символов Италии в мире, благодаря названию главного органа по распространению итальянского языка — Общества Данте Алигьери, а критические и филологические исследования поддерживаются Обществом Данте.

Истоки

Дата рождения Данте точно не известна, хотя обычно говорят о 1265 годе. Эта дата выведена на основании некоторых автобиографических аллюзий в «Новой жизни» и в кантике «Инферно», которая начинается со знаменитого стиха Nel mezzo del cammin di nostra vita. Поскольку середина жизни человека для Данте — это тридцать пятый год жизни, а воображаемое путешествие происходит в 1300 году, то, следовательно, оно датируется 1265 годом. Помимо просветов критиков, эту гипотезу поддерживает современник Данте, флорентийский историк Джованни Виллани, который в своей Nova Cronica сообщает, что «этот Данте умер в изгнании в муниципалитете Флоренции в возрасте около 56 лет»: свидетельство, подтверждающее эту идею. Некоторые стихи «Парадизо» также сообщают нам, что он родился под знаком Близнецов, то есть между 21 мая и 21 июня.

Однако если день его рождения неизвестен, то день его крещения определен: 27 марта 1266 года, в Страстную субботу. В этот день всех родившихся в этот год приводили к священной купели для торжественной коллективной церемонии. Данте был крещен с именем Дуранте, позже синкопированным в Данте, в память о родственнике-гибеллине. Легенда, рассказанная Джованни Боккаччо в «Траттателло в честь Данте» о рождении поэта, полна классических ссылок: согласно Боккаччо, незадолго до рождения Данте, матери Данте было видение и приснилось, что она находится под очень высоким лавровым деревом, посреди обширного луга с бурлящим источником вместе с новорожденным Данте, и что она видела, как ребенок протягивает свою маленькую руку к ветвям, ест ягоды и превращается в великолепного павлина.

Данте принадлежал к семье Алигьери, семье второстепенной важности в флорентийской социальной элите, достигшей определенного экономического достатка за последние два столетия. Хотя Данте утверждает, что его семья происходит от древних римлян, самым дальним родственником, о котором он упоминает, является его прапрадед Каччагуида дельи Элизеи, флорентиец, живший около 1100 года и бывший рыцарем во Втором крестовом походе в свите императора Конрада III.

Мать Данте звали Белла дельи Абати, она была дочерью Дуранте Сколаро и членом важной местной гибеллинской семьи. Сын Данте никогда не упоминал ее в своих трудах, в результате чего у нас очень мало биографических сведений о ней. Белла умерла, когда Данте было пять или шесть лет, и Алигьеро вскоре женился снова, возможно, между 1275 и 1278 годами, на Лапе ди Кьяриссимо Чиалуффи. От этого брака родились Франческо и Тана Алигьери (Гаэтана), а также, возможно — но она могла быть и дочерью Беллы дельи Абати — еще одна дочь, о которой Боккаччо вспоминает как о жене флорентийского аукциониста Леоне Поджи и матери его друга Андреа Поджи. Считается, что Данте упоминает о ней в «Новой жизни» (Vita nuova) XXIII, 11-12, называя ее «молодой и нежной женщиной самого пропинквиссима сангвинитаде конгиунта».

Читайте также, биографии — Дисней, Уолт

Интеллектуальное обучение

Об образовании Данте известно немного. По всей вероятности, он следовал образовательному пути того времени, который основывался на обучении у грамматика (также известного как doctor puerorum, вероятно), с которым он сначала изучал зачатки языка, а затем переходил к изучению свободных искусств, столпа средневекового образования: арифметики, геометрии, музыки, астрономии с одной стороны (диалектика, грамматика и риторика с другой (тривиум). Как можно заключить из Convivio II, 12, 2-4, важность латыни как средства получения знаний была основополагающей для образования студента, поскольку ratio studiorum в основном основывался на чтении Цицерона и Вергилия, с одной стороны, и средневековой латыни — с другой (в частности, Арриго да Сеттимелло).

Его официальное образование сопровождалось «неофициальными» контактами с культурными стимулами, некоторые из которых исходили из высокопоставленного городского окружения, другие — от непосредственного общения с иностранными путешественниками и купцами, которые привозили в Тоскану философские и литературные новинки своих стран происхождения. В 1980-х годах Данте посчастливилось познакомиться с флорентийским политиком и ученым сиром Брунетто Латини, который только что вернулся из длительного пребывания во Франции в качестве посла Республики и политического изгнанника. Фактическое влияние сира Брунетто на молодого Данте было изучено Франческо Маццони. Оба филолога в своих исследованиях стремились отразить наследие автора «Трезора» на интеллектуальном становлении своего молодого соотечественника. Данте, со своей стороны, был тронут воспоминаниями о фигуре Латини в «Коммедии», отметив его человечность и расположение, которое он получил:

В этих стихах Данте ясно выразил свою оценку литературы в ее «гражданском» смысле, в смысле гражданской пользы. Фактически, общество, в котором жил поэт, будет помнить его даже после его смерти. Умберто Боско и Джованни Реджио, кроме того, подчеркивают аналогию между посланием Данте и тем, что выразил Брунетто в «Трезоре», что можно увидеть в тосканской вульгаризации произведения Боно Джамбони.

После смерти своей возлюбленной Беатриче (в период между 1291 и 12941295 гг.) Данте начал совершенствовать свою философскую культуру, посещая школы, организованные доминиканцами Санта-Мария Новелла и францисканцами Санта-Кроче; Если последние были наследниками мысли Бонавентуры из Баньореджо, то первые были наследниками аристотелевско-томистского урока Фомы Аквинского, что позволило Данте углубиться (возможно, благодаря непосредственному слушанию знаменитого ученого фра Ремиджио де» Джиролами) в философию par excellence средневековой культуры. Более того, чтение комментариев интеллектуалов, выступавших против томистской интерпретации (таких как араб Аверроэ), позволило Данте перенять чувство «полифонического аристотелианства».

Некоторые критики считают, что Данте остался в Болонье. Джулио Феррони также считает присутствие Данте в Болонье несомненным: «Болонский мемориал нотариуса Энричетто делле Кверче свидетельствует (в местной языковой форме) о сонете Non mi poriano già mai fare ammenda: это обстоятельство считается почти определенным указанием на присутствие Данте в Болонье до этой даты». Оба считают, что Данте учился в Болонском университете, но доказательств этому нет.

С другой стороны, весьма вероятно, что Данте останавливался в Болонье между летами 1286 и 1287 годов, где он встретил Бартоломео да Болонья, чьей теологической интерпретации Эмпирея Данте частично придерживается. Относительно его пребывания в Париже, однако, есть несколько сомнений: в одном из отрывков «Парадизо» (Che, leggere nel Vico de li Strami, sylogizzò invidïosi veri) Данте упоминает улицу Фуарре, где проходили лекции Сорбонны. Это навело некоторых комментаторов на мысль, чисто умозрительно, что Данте мог действительно находиться в Париже между 1309 и 1310 годами.

Данте также смог принять участие в оживленной литературной культуре, вращавшейся вокруг вернакулярной поэзии. В 1360-х годах в Тоскану пришло первое влияние «сицилийской школы» — поэтического направления, возникшего при дворе Фридриха II Швабского и переработавшего любовные темы провансальской поэзии. Тосканские литераторы, под влиянием лирики Джакомо да Лентини и Гвидо делле Колонне, разработали лирику, ориентированную на придворную любовь, а также на политику и гражданские обязательства. Гиттоне д»Ареццо и Бонаджюнта Орбиччиани, главные выразители так называемой сикуло-тосканской школы, имели последователя в лице флорентийца Кьяро Даванцати, который привнес новый поэтический код в стены своего города. Однако именно во Флоренции ряд молодых поэтов (во главе с благородным Гвидо Кавальканти) выразили свое несогласие со стилистической и языковой сложностью сикуло-тосканцев, выступая за более сладкую и нежную лирику: dolce stil novo.

Данте оказался в центре этих литературных дебатов: в его ранних произведениях прослеживается очевидная (хотя и непрочная) связь как с тосканской поэзией Гиттоне и Бонаджюнта, так и с более прямолинейной окситанской поэзией. Вскоре, однако, молодой человек привязался к диктату стильновистской поэзии, чему способствовала его дружба со старшим Кавальканти.

Читайте также, биографии — Кройф, Йохан

Брак с Джеммой Донати

Когда Данте было двенадцать лет, в 1277 году, его брак был заключен с Джеммой, дочерью мессера Манетто Донати, на которой он впоследствии женился в возрасте двадцати лет в 1285 году. Заключение брака в столь раннем возрасте было довольно распространенным явлением в то время; для этого проводилась важная церемония, требовались формальные акты, подписанные у нотариуса. Семья, к которой принадлежала Джемма, — Донатисы — была одной из самых важных в позднесредневековой Флоренции и позже стала точкой отсчета для политической фракции, противостоящей поэту, — Черных Гвельфов.

Согласно традиции, собранной Боккаччо и принятой в 19 веке Витторио Имбриани, брак между ними был не очень счастливым. Данте фактически не написал ни одного стиха своей жене, а о том, что она действительно была рядом с мужем во время его изгнания, нет никаких сведений. В любом случае, от этого союза родились два сына и дочь: Якопо, Пьетро, Антония и возможный четвертый, Джованни. Из трех определенных, Пьетро был судьей в Вероне и единственным, кто продолжил род Алигьери, так как Якопо выбрал церковную карьеру, а Антония стала монахиней с именем сестры Беатриче, очевидно, в Оливетанском монастыре в Равенне.

Читайте также, биографии — Пётр I

Политические и военные обязательства

Вскоре после женитьбы Данте начал участвовать в качестве рыцаря в некоторых военных кампаниях, которые Флоренция вела против своих внешних врагов, включая Ареццо (битва при Кампальдино, 11 июня 1289 года) и Пизу (взятие Капроны, 16 августа 1289 года). Позже, в 1294 году, он был в составе делегации рыцарей, сопровождавших Карла Мартела Анжуйского (сына Карла II Анжуйского), который в это время находился во Флоренции. Политическая деятельность захватила Данте в начале 1290-х годов, во время очень судорожного периода для Республики. В 1293 году вступили в силу Ординаменты Джустиции Джано Делла Белла, которые отстранили древнее дворянство от политики и позволили буржуазному сословию получить роли в Республике при условии, что они будут зачислены в Арте. Данте, как дворянин, был исключен из городской политики до 6 июля 1295 года, когда были обнародованы «Темпераменты» — законы, которые восстановили право дворян занимать институциональные должности при условии, что они будут обучаться искусству. Поэтому Данте поступил в школу Arte dei Medici e Speziali.

Точный ряд его политических должностей неизвестен, так как протоколы собраний были утеряны. Однако, благодаря другим источникам, удалось восстановить значительную часть его деятельности: он был членом Совета народа с ноября 1295 по апрель 1296 года; он был в группе «Сави», которая в декабре 1296 года обновила правила выборов приоров, высших представителей каждой Арте, которые должны были в течение двух месяцев занимать самую важную институциональную роль в Республике; с мая по декабрь 1296 года он был членом Совета сотни. Иногда его отправляли послом, как, например, в мае 1300 года в Сан-Джиминьяно. Тем временем в партии флорентийских гвельфов произошел очень серьезный раскол между группой, возглавляемой Донатисами, сторонниками консервативной и аристократической политики (черные гвельфы), и группой, возглавляемой семьей Черчи, сторонниками умеренно народной политики (белые гвельфы). Раскол, вызванный также политическими и экономическими причинами (Донатисы, представители древней аристократии, уступали в силе Церисам, которых первые считали парвеню), породил внутреннюю войну, от которой Данте не уклонился, умеренно поддерживая Белых гвельфов.

В 1300 году Данте был избран одним из семи приоров на двухмесячный период с 15 июня по 15 августа. Несмотря на принадлежность к партии гвельфов, он всегда старался противостоять вмешательству своего злейшего врага папы Бонифация VIII, которого поэт считал высшим олицетворением морального упадка церкви. С прибытием кардинала Маттео д»Акваспарта, посланного понтификом в качестве миротворца (но на самом деле посланного, чтобы уменьшить власть белых гвельфов, которые в то время полностью преобладали над черными), Данте удалось помешать его работе. Также во время своего приората Данте одобрил серьезную меру, по которой восемь сторонников «черных гвельфов» и семь «белых гвельфов» были изгнаны в попытке восстановить мир в государстве, включая Гвидо Кавальканти, который вскоре должен был умереть в Сарцане. Эта мера имела серьезные последствия для развития дальнейших событий: она не только оказалась бесполезным положением (черные гвельфы задержались перед отъездом в Умбрию, место, предназначенное для их заточения), но и создала риск государственного переворота, совершенного самими черными гвельфами благодаря тайной поддержке кардинала д»Акваспарта. Более того, эта мера привлекла к ее сторонникам (включая самого Данте) как ненависть черной партии, так и недоверие белых «друзей»: первых, очевидно, за нанесенную рану; вторых — за удар, нанесенный их партии одним из ее собственных членов. Тем временем отношения между Бонифацием и белым правительством ухудшились еще больше, начиная с сентября месяца, когда новые приоры (сменившие коллегию, членом которой был Данте) немедленно отменили запрет на посещение белых, продемонстрировав свою пристрастность и тем самым дав возможность папскому легату кардиналу д»Акваспарта обрушить анафему на Флоренцию. Отправив во Флоренцию Карла Валуа, посланного Папой в качестве нового миротворца (но на самом деле завоевателя) вместо кардинала д»Акваспарта, Республика направила посольство в Рим в попытке отвлечь Папу от его гегемонистских целей, существенной частью которых был Данте в сопровождении Мазо Минербетти и Корацца да Синья.

Начало изгнания (1301-1304)

Данте находился в Риме, сдерживаемый Бонифацием VIII, когда Карл Валуа, при первых же городских беспорядках, воспользовался предлогом, чтобы предать Флоренцию мечу. 9 ноября 1301 года завоеватели назначили подестой Канте Габриэлли да Губбио. Он принадлежал к фракции черных гвельфов своего родного города и таким образом начал политику систематического преследования белых политиков, враждебных Папе, что в конечном итоге привело к их убийству или изгнанию из Флоренции. Двумя последовательными приговорами, один от 27 января, другой от 10 марта 1302 года, которые также затронули многочисленных членов семьи Черчи, поэт был заочно приговорен к сожжению на костре, а его дома разрушены. С этого момента Данте больше никогда не видел свою родину.

После неудачной попытки переворота в 1302 году Данте, как капитан армии изгнанников, вместе со Скарпеттой Орделаффи, главой гибеллинской партии и владыкой Форли (где Данте нашел убежище), организовал новую попытку вернуться во Флоренцию. Однако попытка оказалась неудачной: подеста Флоренции Фульчиери да Кальболи (еще один Форливезе, враг Орделаффи) сумел одержать над ним верх в битве при Кастель Пульчано. Летом 1304 года дипломатические действия кардинала Никколо да Прато, папского легата папы Бенедикта XI (на которого Данте возлагал большие надежды), также не увенчались успехом. 20 июля того же года белые, собравшись в Ла Ластре, местечке в нескольких километрах от Флоренции, решили предпринять новое военное нападение на черных. Данте, посчитав правильным дождаться политически более благоприятного момента, встал на сторону против эмпирической вооруженной борьбы, оказавшись в меньшинстве настолько, что самые непримиримые подозревали его в измене; поэтому он решил не участвовать в битве и отдалиться от группы. Как он и предсказывал, битва при Ластре оказалась настоящей неудачей: погибло четыреста человек, как гибеллинов, так и белых. Пророческое послание пришло к нам из Каччагиды:

Читайте также, мифология — Гор (бог)

Первая фаза изгнания (1304-1310)

После битвы при Ластре Данте был гостем различных дворов и семейств в Романье, в том числе и самих Орделаффи. Пребывание в Форли продолжалось недолго, так как изгнанник переехал сначала в Болонью (1305), затем в Падую в 1306 году и, наконец, в Марку Тревиджану. Отсюда Данте был вызван в Луниджану к Мороэлло Маласпина (тот самый, из Джовагалло, поскольку несколько членов семьи носили это имя), с которым поэт, возможно, вступил в контакт благодаря общему другу, поэту Чино да Пистойя. В Луниджиане (регион, куда он прибыл весной 1306 года) Данте имел возможность провести дипломатическую миссию по заключению мирного соглашения между Маласпиной и епископом-графом Луни Антонио Нуволоне да Камилла (1297 — 1307). В качестве полномочного прокуратора Маласпины Данте добился того, что обе стороны подписали мир в Кастельнуово 6 октября 1306 года, что принесло ему уважение и благодарность его покровителей. Гостеприимство семьи Маласпина прославляется в Канто VIII «Чистилища», где в конце поэмы Данте восхваляет семью в образе Коррадо Маласпина Младшего:

В 1307 году, покинув Луниджану, Данте переехал в Казентино, где он был гостем графов Гуиди, графов Баттифолле и лордов Поппи, где он начал писать «Инферно».

Спуск Генриха VII (1310-1313)

Пребывание в Казентино длилось очень недолго: между 1308 и 1310 годами можно предположить, что поэт жил сначала в Лукке, а затем в Париже, даже если невозможно с уверенностью оценить трансальпийское пребывание, как уже говорилось выше. В 1310 году Данте, скорее всего, находился в Форли, где в октябре получил известие о прибытии в Италию нового императора Генриха VII. Данте с большой надеждой ожидал этой экспедиции, так как видел в ней не только конец итальянской политической анархии, но и реальную возможность наконец-то вернуться во Флоренцию. Действительно, император был встречен итальянскими гибеллинами и гвельфскими политическими изгоями — сочетание, которое заставило поэта сблизиться с итальянской имперской фракцией, возглавляемой Скалигерами из Вероны. Данте, который писал «De Monarchia» между 1308 и 1311 годами, открыто выражал свои имперские симпатии, бросив 31 марта 1311 года яростное письмо против флорентийцев и зайдя так далеко, что встретился с самим императором в частной беседе на основе его послания Генриху VII. Поэтому неудивительно, что Уго Фосколо определил Данте как гибеллина:

Мечта Данте о Renovatio Imperii была разрушена 24 августа 1313 года, когда император внезапно умер в Буонконвенто. Если насильственная смерть Корсо Донати 6 октября 1308 года от рук Росселлино делла Тоза (самого непримиримого сторонника «черных гвельфов») уже разрушила надежды Данте, то смерть императора нанесла смертельный удар по попыткам поэта окончательно вернуться во Флоренцию.

Последние несколько лет

На следующий день после внезапной смерти императора Данте принял приглашение Кангранде делла Скала поселиться при его дворе в Вероне. В прошлом Данте уже имел возможность побывать в венецианском городе, находившемся в те годы на пике своего могущества. Петрокки, как указано сначала в его эссе «Itinerari danteschi», а затем в «Жизни Данте», вспоминает, как Данте уже был гостем в течение нескольких месяцев между 1303 и 1304 годами в доме Бартоломео делла Скала, старшего брата Кангранде. Когда Бартоломео умер в марте 1304 года, Данте был вынужден покинуть Верону, поскольку его преемник, Альбоино, не был в хороших отношениях с поэтом. Когда Альбоино умер в 1312 году, его преемником стал его брат Кангранде, один из лидеров итальянских гибеллинов и защитник Данте (а также друг). Именно в силу этой связи Кангранде призвал к себе флорентийского изгнанника и его сыновей, обеспечив им безопасность и защиту от различных врагов, которых они нажили за эти годы. Дружба и уважение между этими двумя людьми были настолько велики, что Данте восхвалял своего щедрого покровителя в панегирике в канто «Рай», написанном большей частью во время его пребывания в Вероне, его предком Каччагидой:

В 2018 году Паоло Пеллегрини, профессор Веронского университета, обнаружил новое письмо, вероятно написанное самим Данте в августе 1312 года и отправленное Кангранде новому императору Генриху VII. Оно существенно меняет дату пребывания Данте в Вероне, перенося его приезд в 1312 год, и исключает гипотезу о том, что Данте находился в Пизе или Луниджиане между 1312 и 1316 годами.

По неизвестным пока причинам Данте переехал из Вероны в Равенну в 1318 году, ко двору Гвидо Новелло да Полента. Критики пытались понять причины отъезда Данте из Вероны, учитывая прекрасные отношения между Данте и Кангранде. Аугусто Торре выдвинул гипотезу о политической миссии в Равенну, возложенной на него его собственным покровителем; другие возлагали причины на кратковременный кризис в отношениях между Данте и Кангранде или на привлекательность участия в суде литераторов, среди которых был сам повелитель (т.е. Гвидо Новелло), исповедовавший себя таковым. Тем не менее, отношения с Вероной не прекратились полностью, о чем свидетельствует присутствие Данте в венецианском городе 20 января 1320 года для обсуждения Quaestio de aqua et terra, его последней латинской работы.

Последние три года его жизни прошли в Равенне относительно спокойно, в это время Данте создал литературный кружок, который посещали его сыновья Пьетро и Якопо, а также несколько молодых местных литераторов, включая Пьераччо Тедальди и Джованни Квирини. От имени владыки Равенны он периодически осуществлял политические посольства, например, в Венецию. В то время лагунный город находился в ссоре с Гвидо Новелло из-за постоянных нападений на его корабли галер Равенны, и дож, разгневанный, вступил в союз с Форли, чтобы вести войну против Гвидо Новелло; последний, зная, что у него нет необходимых средств, чтобы противостоять такому вторжению, попросил Данте ходатайствовать за него перед венецианским сенатом. Ученые задаются вопросом, почему Гвидо Новелло выбрал более чем пятидесятилетнего поэта в качестве своего представителя: некоторые считают, что Данте был выбран для этой миссии, потому что он был другом Орделаффи, лордов Форли, и поэтому мог легче найти способ уладить разногласия на местах.

Смерть и похороны

Посольство Данте хорошо повлияло на безопасность Равенны, но оказалось роковым для поэта, который по возвращении из города-лагуны заболел малярией, проходя через болотистые долины Комаккьо. Лихорадка быстро привела 56-летнего поэта к смерти, которая наступила в Равенне в ночь с 13 на 14 сентября 1321 года. Похороны с большой помпой прошли в церкви Сан-Пьер-Маджоре (сегодня Сан-Франческо) в Равенне в присутствии высших городских властей и его сыновей. Внезапная смерть Данте вызвала всеобщее сожаление в литературном мире, о чем свидетельствует Чино да Пистойя в своей песне Su per la costa, Amor, de l»alto monte.

Гробницы Данте

Первоначально Данте был похоронен в мраморной урне в церкви, где проходили похороны. Когда город Равенна перешел под контроль Венецианской республики Серениссима, подеста Бернардо Бембо (отец гораздо более знаменитого Пьетро) приказал архитектору Пьетро Ломбарди построить большой памятник, чтобы украсить могилу поэта в 1483 году. Когда в начале XVI века город вернулся под власть папских государств, папские легаты пренебрегли судьбой гробницы Данте, которая вскоре пришла в запустение. За последующие два столетия было предпринято всего две попытки исправить катастрофическое состояние гробницы: первая — в 1692 году, когда кардинал-легат в Романье Доменико Мария Корси и пролегат Джованни Сальвиати, оба из знатных флорентийских семей, восстановили ее. Хотя прошло всего несколько десятилетий, погребальный памятник был разрушен из-за поднятия грунта под церковью, что побудило кардинала-легата Луиджи Валенти Гонзага поручить архитектору Камилло Мориджиа в 1780 году спроектировать неоклассический храм, который можно увидеть и сегодня.

Непростая история останков

Останки Данте стали предметом спора между жителями Равенны и флорентийцами через несколько десятилетий после его смерти, когда автор «Комедии» был «заново открыт» своими согражданами благодаря пропаганде Боккаччо. Если флорентийцы претендовали на останки как сограждане умершего (уже в 1429 году муниципалитет попросил семью Да Полента вернуть останки), то жители Равенны хотели, чтобы они остались на месте смерти поэта, считая, что флорентийцы не заслуживают останков человека, которого они презирали при жизни. Чтобы останки поэта не были похищены Флоренцией (риск, который стал реальным при Медичи, папах Льве X и Клименте VII), они извлекли кости из гробницы, сделанной Пьетро Ломбарди, спрятали их в тайном месте и таким образом превратили памятник Моригии в кенотаф. Когда в 1810 году Наполеон приказал подавить религиозные ордена, монахи, передававшие местонахождение останков из поколения в поколение, решили спрятать их в замурованной двери соседнего оратория четырехугольника Браччофорте. Останки оставались там до 1865 года, когда каменщик, намереваясь восстановить монастырь по случаю шестой годовщины со дня рождения поэта, случайно обнаружил под замурованной дверью небольшой деревянный ящик с латинской надписью, подписанной неким монахом Антонио Санти (1677), в которой говорилось, что в ящике находятся кости Данте. В действительности, внутри ящика был найден почти неповрежденный скелет. Затем урна в храме Моригии была вновь открыта и оказалась пустой, за исключением трех фаланг пальцев, которые совпали с останками, найденными под замурованной дверью, что подтверждает ее подлинность. Тело было собрано, выставлено на несколько месяцев в хрустальной урне, а затем вновь помещено в храм Моригии, в ящик из орехового дерева, защищенный свинцовым гробом. В гробнице Данте под небольшим алтарем находится эпиграф в латинских стихах, продиктованный Бернардо да Каначчо по приказу Гвидо Новелло, но не гравированный до 1357 года:

Читайте также, биографии — Гефестион

Истинное лицо Данте

Как видно из различных посвященных ему картин, лицо поэта было очень угловатым, с мрачным выражением и знаменитым аквилинским носом, как видно на картине Боттичелли во вступительном разделе. Именно Джованни Боккаччо в своей «Траттателло в лауде Данте» дал это физическое описание:

Роль просторечия и «гражданская» перспектива литературы

Роль простонародного языка, определенного Данте в «De Vulgari» как Hec est nostra vera prima locutio («наш первый истинный язык», в итальянском переводе), была основополагающей для развития его литературной программы. С Данте, по сути, просторечие приобрело статус культурного и литературного языка, благодаря железной воле флорентийского поэта найти общий язык для итальянцев, по крайней мере, для правителей. В первых отрывках «De Vulgari» он ясно показывает свое предпочтение разговорному и родному языку перед фальшивой и искусственной латынью:

Целью создания Данте в просторечии была доступность для читающей публики, попытка разрушить стену между образованными классами (привыкшими общаться друг с другом на латыни) и более популярными, чтобы последние также могли узнать философское и моральное содержание, которое до тех пор было отнесено к академической среде. Таким образом, у нас есть видение литературы как инструмента на службе общества, что будет программно раскрыто в Convivio:

На решение Данте использовать простонародный язык для написания некоторых своих произведений, возможно, оказали большое влияние работы Андреа да Гроссето, литератора XIII века, который использовал простонародный язык, на котором он говорил, диалект Гроссето того времени, для перевода прозаических произведений на латынь, таких как трактаты Альбертано да Брешиа.

Читайте также, биографии — Сократ

Поэтика

Этим удачным выражением литературный критик Джанфранко Контини отметил необычайную многогранность Данте в «Риме», когда он с легкостью и гармоничным изяществом использует несколько языковых регистров. Как уже говорилось, Данте проявляет открытое любопытство к «генетической» структуре родного языка итальянцев, фокусируясь на выражениях повседневной речи, на более или менее изысканных девизах и шутках. Эта тенденция к обрамлению текстуального богатства родного языка привела флорентийского ученого к созданию многоцветной фрески, никогда ранее не создававшейся в итальянской народной поэзии, как доходчиво объяснил Джулио Феррони:

Как отмечает Гульельмо Баруччи: «Таким образом, мы сталкиваемся не с прогрессивной эволюцией стиля Данте, а с сосуществованием — даже в один и тот же период — различных форм и стилей». Способность Данте переходить в «Риме» от амурных тем к политическим, от моральных к бурлескным, найдет свое высшее совершенство в «Коммедии», сумев выверить стилистическую тройственность, называемую Rota Vergilii, согласно которой определенная тема должна соответствовать определенному стилистическому регистру. В «Коммедии», где три кантики соответствуют трем стилям — «скромному», «среднему» и «возвышенному», жесткая теоретическая тройственность исчезает перед лицом повествовательных потребностей писателя, так что в «Инферно» (который должен соответствовать самому низкому стилю) мы находим отрывки и места высочайшего стилистического и драматического калибра, такие как встреча Франчески да Римини и Улисса. На многоязычие, согласно более строгому лексическому анализу, также влияют многочисленные идиомы, которыми был засорен литературный язык того времени: мы находим латинизмы, галлицизмы и, очевидно, флорентийский жаргон.

Данте сыграл фундаментальную роль в доведении простонародной лирики до новых достижений не только с технико-лингвистической точки зрения, но и с точки зрения содержания. Одухотворение фигуры возлюбленной Беатриче и расплывчатые исторические рамки, в которых разворачивается история любви, определили рождение совершенно особых черт внутри стильновизма. Присутствие идеализированной фигуры любимой женщины (так называемой женщины-ангела) — это повторяющаяся тема у Лапо Джанни, Гвидо Кавальканти и Чино да Пистойя, но у Данте она приобретает более историзированное измерение, чем у других авторов. Произведение Данте по своей философской глубине может сравниться только с произведением его учителя Кавальканти, расхождение с которым заключается в различном понимании любви. Если Беатриче — это ангел, который совершает духовное обращение Данте на земле и дарит ему небесное блаженство, то женщина, которую любит Кавальканти, вместо этого является предвестницей страданий, боли, которая будет постепенно отдалять человека от божественного катарсиса, о котором говорил Алигьери. Другая цель, достигнутая Данте, заключается в том, что он смог вывести психологический самоанализ и автобиографию: практически неизвестные в Средние века, эти два измерения уже просматривались в Петрарке и, далее, в гуманистической литературе. Таким образом, Данте первым из итальянских литераторов «раздваивается» между «я», понимаемым как персонаж, и «другим я», понимаемым как рассказчик собственных событий. Таким образом, Контини, подхватывая нить, прослеженную американским ученым [[.

Чарльз Синглтон]] рассказывает о поэтической и повествовательной работе Данте:

Так, Де Санктис, отец итальянской литературной историографии, писал о возлюбленной поэта, Беатриче. Хотя мы все еще пытаемся понять, в чем на самом деле заключалась любовь Данте к Беатриче Портинари (предполагаемая историческая идентификация Беатриче из Vita Nova), мы можем лишь с уверенностью заключить о важности этой любви для итальянской литературной культуры. Именно во имя этой любви Данте наложил свой отпечаток на «Dolce stil novo», открыв свою «вторую поэтическую фазу» (в которой он проявил свою полную оригинальность по отношению к прошлым образцам) и заставив поэтов и писателей раскрыть темы любви так, как никогда прежде не подчеркивалось. Его любовь к Беатриче (которую Франческо Петрарка по-другому проявил к своей Лауре) должна была стать отправной точкой для формулирования его поэтического манифеста, новой концепции придворной любви, сублимированной его интенсивным религиозным чувством (культ Марии с его славословиями пришел к Данте через нищенские течения XIII века, начиная с францисканцев) и, следовательно, лишенной чувственных и плотских элементов, типичных для провансальской поэзии. Эта поэтическая формулировка, достигшая кульминации в хвалебной поэзии, должна была привести после смерти «земной» Беатриче сначала к философским исследованиям («Женщина жалости»), а затем к теологическим (явление Беатриче во сне, побудившее Данте вернуться к ней после своего философского заблуждения, критика, которая усилится в «Чистилище», XXX). Эта аллегоризация возлюбленной, понимаемой как средство спасения, окончательно отделяет Данте от любовной темы и подталкивает его к истинной мудрости, то есть к ослепительному и непроницаемому свету, окутывающему Бога в Раю. Таким образом, Беатриче утверждается в той спасительной роли, свойственной ангелам, которая приносит не только возлюбленному, но и всем людям то блаженство, о котором говорилось ранее.

Сохраняя аллегорическую функцию, Данте придает фигуре Беатриче нумерологическое значение. Фактически в возрасте девяти лет он впервые встречает ее, затем в девятом часу происходит последующая встреча. Он также скажет о ней: «Она не страдает от того, что у нее нет другого числа, кроме девяти». Данте заставил Беатриче умереть 9 июня (хотя на самом деле это было 8 июня), написав на ней: «совершенное число свершилось».

После окончания любовных переживаний Данте все больше концентрировался на поэзии, характеризующейся философско-политическими размышлениями, которые приобретают суровые и страдальческие черты в рифмах второй половины девяностых годов, также известных как рифмы «петроза», поскольку они сосредоточены на фигуре некой «donna petra», полностью противоположной «donne che avete intelletto d»Amore». На самом деле, как сообщают Сальваторе Гульельмино и Герман Гроссер, поэзия Данте утратила сладость и изящество, характерные для лирики Vita nova, и приобрела суровый и тяжелый подтекст:

Литературные источники и модели

Данте питал глубокую любовь к классической древности и ее культуре: доказательством тому служит его преданность Вергилию, высокое уважение к Цезарю и многочисленные греческие и латинские источники, которые он использовал для создания воображаемого мира «Коммедии» (цитата «li spiriti magni» в If IV является прямой ссылкой на авторов, на которых основывалась культура Данте). В «Комедии» поэт прославляет моральную и интеллектуальную элиту античного мира в Лимбе, приятном и приятном месте у ворот Ада, где живут праведники, умершие без крещения, не испытывая, однако, скорби по поводу отсутствия блаженства. В отличие от Петрарки и Боккаччо, Данте показал себя как человек, все еще полностью привязанный к средневековому видению греческой и латинской цивилизации, поскольку он вписывал последнюю в рамки истории спасения, проповедуемой христианством, — уверенность, основанная на средневековой доктрине экзегезы, известной как четыре смысла (буквальный, символический, аллегорический и анагогический), с помощью которых пытались определить христианское послание у древних авторов. Вергилий рассматривается Данте не в его историко-культурном измерении как латинский интеллектуал эпохи Августа, а скорее в его пророческо-сотериологическом измерении: именно он, по сути, предсказал рождение Иисуса Христа в 4-й Эглоге Эклоги и тем самым был прославлен средневековыми христианами. В дополнение к этому мифическому измерению фигуры Вергилия, Данте смотрел на него как на высший литературный и моральный образец, что подчеркивается в проеме «Поэмы»:

Данте находился под сильным влиянием окружающего мира, черпая вдохновение как из художественного измерения в узком смысле (бюсты, барельефы и фрески в церквях), так и из того, что он мог видеть в своей повседневной жизни. Барбара Рейнольдс сообщает, как

Эпизоды Малакоды, Барбариччии и маснады, которые появляются в If XXI, XXII и XXIII, поэтому не могут быть приписаны только личному воображению поэта, но происходят, в своей мощной и унизительной иконографической карикатуре, от того, что поэт мог видеть в церквях и на улицах Флоренции через аллегорические представления. Помимо иконографических источников, существовали также тексты, в которых дьявол представал с нечеловеческими и звериными чертами: прежде всего, видение Тундале 11 века, в котором описывается дьявол, пожирающий души проклятых, а также хроники Джакомино да Верона и Бонвесина де ла Рива. Сами пейзажи комедии отражают описание средневековых городов: наличие укреплений (замок Лимбо, стены города Дите), мосты через Малеболж, упоминания в канто XV о внушительных дамбах Брюгге и Падуи и сами адские наказания являются визуальным переносом средневековой «культуры» в самом широком смысле.

Конкретный пример можно найти в исламской концепции духа жизни (rūh al hayāh), который рассматривается как «воздух», выходящий из полости сердца. Данте пишет по этому поводу: «…дух жизни, который обитает в самой тайной камере сердца».

Испанский историк Асин Паласиос выразил все позиции Данте относительно его исламских знаний в своем тексте «Исламская эсхатология в «Божественной комедии».

Роль философии в творчестве Данте

Как уже упоминалось в биографической части, после смерти Беатриче Данте погрузился в изучение философии. Из «Convivio» мы знаем, что Данте прочитал «De consolatione philosophiae» Боэция и «De amicitia» Цицерона, после чего он начал принимать участие в философских диспутах, которые два основных религиозных ордена (францисканцы и доминиканцы) публично или косвенно проводили во Флоренции, первые объясняли учение мистиков и святого Бонавентуры, вторые представляли теории святого Фомы Аквинского. Критик Бруно Нарди выделяет основные черты философской мысли Данте, которая, хотя и основана на томизме, имеет и другие аспекты, включая явное влияние неоплатонизма (например, от Псевдо-Дионисия Ареопагита в ангельских иерархиях Рая). Несмотря на влияние платоновской школы, на Данте большее влияние оказал Аристотель, который во второй половине XIII века достиг своего апогея в средневековой Европе.

На поэтическое творчество Данте оказали влияние, в частности, два аристотелевских произведения: «Физика» и «Никомахова этика». Описание мира природы философом Стагиры, вместе с медицинской традицией, восходящей к Галену, было основным источником, из которого Данте и Кавальканти черпали информацию для разработки так называемого «учения о духах». В комментариях, написанных Аверроэсом, Данте утверждал, что функционирование человеческого тела обусловлено присутствием различных духов в определенных органах, которые затем порождают ощущения, соответствующие стимулам, поступающим извне. В присутствии Беатриче эти духи находились в смятении, вызывая у Данте бурные эмоциональные реакции и обретая, как в приведенном ниже случае, собственную волю, которая становится действенной благодаря риторической фигуре просопопеи:

Еще более значительным было влияние Аристотеля в «Коммедии», где ощущалось присутствие «Никомаховой этики», а также «Физики». Из последнего Данте воспринял космологическую структуру Творения (структура, которой он был глубоко обязан египетскому астроному Птолемею), затем адаптировав ее к христианской вере; из «Этики», с другой стороны, он взял свой ключ к упорядоченной и рациональной организации загробной жизни, разделив ее на различные подразделения (круги в Аду, рамки в Чистилище и небеса в Раю), где он разместил определенные категории душ на основе совершенных в жизни проступков.

В политической сфере Данте, наряду с Аристотелем и св. Фомой Аквинским, считает, что государство имеет рациональную и естественную основу, основанную на иерархических связях, способных обеспечить стабильность и внутренний порядок. Нарди продолжает: «Признавая, что общая схема его метафизики — это схема христианской схоластики, несомненно, что он включил в нее некоторые характерные детали, такие как опосредованное производство низшего мира и то, что касается происхождения человеческой души в результате совпадения творческого акта с работой природы».

Несколько авторов рассматривали эзотерические аспекты произведений Данте, возможно, определяемые его установленной принадлежностью к секте Федели д»Аморе. Набросок и содержание самой «Божественной комедии» предполагают четкие ссылки. В этом отношении работа Гуэнона «L»esoterismo di Dante» и текст Луиджи Валли «Il linguaggio segreto di Dante e dei Fedeli d»Amore» имеют большое значение.

Начиная с 19 века, несколько авторов поддерживали тезис о том, что Данте мог быть христианским еретиком. Среди них Уго Фосколо и Эжен Ару. Совсем недавно Мария Соресина выдвинула гипотезу о том, что ересью Данте было катарство.

Цветок и признание в любви

Два поэтических произведения в просторечии с похожей тематикой, лексикой и стилем, созданные в хронологический период между 1283 и 1287 годами, были с определенной степенью уверенности приписаны Данте критиками двадцатого века, особенно начиная с работ филолога Данте Джанфранко Контини.

Читайте также, биографии — Нурми, Пааво

Рифмы

Римы — это сборник, собранный и упорядоченный современными редакторами, в котором собраны все лирические произведения Данте от юношеских до зрелых (первые датируются примерно 1284 годом), разделенные на Rime giovanili и Rime dell»esilio, чтобы выделить две группы лирики, очень разные по тону и тематике. В Rime giovanili входят композиции, отражающие различные тенденции придворной лирики того времени — Гиттоне, Гинизелли и Кавальканте, переходящие от амурных тем к игривым состязаниям с завуалированным эротико-игровым фоном у Форезе Донати и Данте да Майано.

Вита Нова

Vita Nova можно считать автобиографическим «романом» Данте, воспевающим его любовь к Беатриче, представленным со всеми характерными чертами дантовского стильновизма. Рассказ о духовной жизни и поэтической эволюции поэта, представленный как образец, «Vita Nova» представляет собой прозиметр (отрывок, характеризующийся чередованием прозы и стиха) и состоит из сорока двух (или тридцати одной) прозаических глав, связанных в однородный сюжет, который объясняет ряд поэтических текстов, написанных в разное время, среди которых особое значение имеют песня-манифест Donne ch»avete intelletto d»amore и знаменитый сонет Tanto gentile e tanto onesta pare. По мнению большинства исследователей, на форму прозиметра Данте вдохновили провансальские razos (и «De consolatione philosophiae» Северино Боэция). Произведение посвящено его любви к Беатриче и, вероятно, было написано между 1292 и 1293 годами. Согласно хронологии, которую приводит Данте, сочинение рифм можно датировать между 1283 годом, как видно из сонета A ciascun alma presa, и после июня 1291 года, годовщины смерти Беатриче. Для того чтобы с определенной степенью уверенности установить дату составления книги в целом, критики в последнее время склонны использовать 1300 год, дату, которую нельзя превысить, что соответствует смерти адресата Гвидо Кавальканти: «Questo mio primo amico a cui io ciò scrivo» (Vita nova, XXX, 3). Эта работа имела особую удачу в Соединенных Штатах, где ее перевел философ и литератор Ральф Уолдо Эмерсон.

Читайте также, биографии — Сюлли-Прюдом

Convivio

Конвивио» (написанное между 1303 и 1308 гг.) от латинского convivium, что означает «банкет» (мудрости), является первым произведением Данте, написанным сразу после его вынужденного отъезда из Флоренции, и представляет собой великий манифест «гражданского» назначения, которое литература должна иметь в человеческом обществе. Работа состоит из комментариев к различным доктринальным песням, помещенных в начале, — настоящая энциклопедия важнейших знаний для тех, кто желает посвятить себя общественной и гражданской деятельности, не завершив регулярного обучения. Поэтому она была написана на просторечии, чтобы быть понятной тем, кто ранее не имел возможности изучать латынь. Из инципита «Convivio» становится ясно, что автор — большой знаток и последователь Аристотеля, которого называют «Философом». Инципит здесь объясняет, кому адресована эта работа, а кому нет: доступ к ней должен быть только у тех, кто не смог познать науку. Этому препятствовали две причины:

Данте считает блаженными тех немногих, кто может причаститься к столу науки, где едят «хлеб ангелов», и несчастными тех, кто довольствуется пищей овец. Данте не сидит за столом, но убежал от тех, кто ест пастилу, и собирает то, что падает со стола избранных, чтобы создать другой пир. Автор устроит банкет и подаст блюдо (стихотворные композиции), сопровождаемое хлебом (прозой), необходимым для усвоения его сути. Только тех, кому помешала семья и гражданская забота, приглашали сесть, а ленивые становились у их ног, чтобы подбирать крошки.

De vulgari eloquentia

Современный с «Convivio», «De vulgari eloquentia» — это трактат на латыни, написанный Данте в 1303-1304 гг. Состоящая из полной первой книги и 14 глав во второй книге, она первоначально должна была состоять из четырех книг. Хотя она посвящена теме простонародного языка, она написана на латыни, потому что собеседники Данте принадлежали к культурной элите того времени, которая, опираясь на традиции классической литературы, считала латынь выше любого просторечия, а также для того, чтобы придать простонародному языку большее достоинство: на латыни писали только о праве, религии и международных договорах, то есть о предметах первостепенной важности. Данте начал горячо защищать просторечие, говоря, что оно заслуживает того, чтобы стать прославленным языком, способным соперничать с языком Вергилия, если не равняться на него, утверждая, однако, что для того, чтобы стать языком, способным обсуждать важные темы, просторечие должно быть таковым:

Под этими терминами он подразумевал абсолютное достоинство просторечия и как литературного языка, а не как исключительно народного. Признав великое достоинство прославленного сицилийского языка, первого литературного языка, возведенного в национальное достоинство, он рассмотрел все другие итальянские говоры, находя в одних одни, в других другие качества, которые в совокупности должны составлять итальянский язык. Данте видит в итальянском языке panthera redolens из средневековых бестиариев, животное, которое привлекает свою жертву (в данном случае писателя) своим неотразимым запахом, который Данте чувствует во всех региональных говорах, в частности, в сицилийском, однако, не сумев увидеть его материализацию: на самом деле до сих пор не хватает итальянского языка, который мог бы использоваться во всех его регистрах, всеми слоями населения итальянского полуострова. Поэтому для того, чтобы она появилась вновь, необходимо было опираться на работы итальянских литераторов, которые появлялись до сих пор, пытаясь таким образом очертить общий лингвистический и литературный канон.

Монархия

Произведение было написано по случаю поездки императора Генриха VII Люксембургского в Италию между 1310 и 1313 годами. Она состоит из трех книг и представляет собой итог политической мысли Данте. В первом Данте утверждает необходимость создания универсальной и автономной империи и признает эту империю единственной формой правления, способной гарантировать единство и мир. Во втором он признает легитимность права империи со стороны римлян. В третьей книге Данте показывает, что власть монарха — это божественная воля, и поэтому зависит от Бога: он не подчиняется власти понтифика; в то же время, однако, император должен проявлять уважение к понтифику, наместнику Бога на земле. Позиция Данте во многом оригинальна, поскольку она решительно противостоит политической традиции, о которой повествует «Доношение Константина»: De Monarchia противопоставляет себя как сторонникам иерократической концепции, так и сторонникам политической и религиозной автономии национальных государей по отношению к императору и папе.

Комедия

Комедия» — первоначальное название произведения: Джованни Боккаччо позже приписал поэме Данте прилагательное «Божественная» — является шедевром флорентийского поэта и считается самым важным литературным свидетельством средневековой цивилизации и одним из величайших произведений универсальной литературы. Она определяется как «комедия», поскольку написана в «комическом», т.е. не придворном, стиле. Другая интерпретация основана на том, что стихотворение начинается с ситуаций, полных боли и страха, а заканчивается покоем и возвышенностью видения Бога. Данте начал работу над этим произведением около 1300 года (юбилейный год, настолько, что он приурочил свое путешествие через Темный лес к 7 апреля того года) и продолжал ее до конца жизни, публикуя кантики по мере их завершения. Известно, что рукописные копии «Инферно» были сделаны около 1313 года, а «Пургаторио» было опубликовано в последующие два года. Рай», начатый, возможно, в 1316 году, был опубликован по мере завершения канто в последние годы жизни поэта. Поэма разделена на три книги или кантики, каждая из которых состоит из 33 канто (за исключением Инферно, в котором их 34, поскольку первое служит проемом для всей поэмы) и соответствует трем стилям Rota Vergilii; каждое канто состоит из терцетов конечных слогов (терцины Данте).

Коммедия стремится к широкому и драматическому отображению действительности, далекому от педантичной дидактической поэзии Средневековья, но пропитанному новой христианской духовностью, которая сочетается с политическими страстями и литературными интересами поэта. Она рассказывает о воображаемом путешествии в три царства загробного мира, в которые проецируются добро и зло земного мира, предпринятом самим поэтом, как «символом» человечества, под руководством разума и веры. Извилистый и трудный путь Данте, язык которого становится все сложнее и сложнее, чем выше он поднимается к Раю, также представляет, посредством метафоры, трудный процесс языкового созревания прославленного говора, который освобождается от узких муниципальных границ, чтобы флорентийский говор возвысился над другими вариантами итальянского говора, обогащая его в то же время своим контактом. В Инферно и Чистилище Данте сопровождает его учитель Вергилий, в Раю — Беатриче и, наконец, святой Бернард.

Читайте также, биографии — Леди Годива

Послания и Послание XIII к Кангранде делла Скала

Важную роль играют 13 Посланий, написанных Данте в годы изгнания. Основные послания посвящены в основном политическим (касающимся происхождения Генриха VII) и религиозным вопросам (письмо, адресованное итальянским кардиналам, собравшимся в 1314 году для избрания преемника Климента V). Epistola XIII к Кангранде делла Скала, датируемая годами между 1316 и 1320, является последним и наиболее важным из сохранившихся в настоящее время посланий (хотя его подлинность отчасти вызывает сомнения). В нем содержится посвящение «Рая» веронскому владыке, а также важные указания для чтения «Комедии»: тема (состояние душ после смерти), множественность чувств, название (которое происходит от того, что она начинается горько и печально и заканчивается счастливым концом), цель произведения, которая является не только умозрительной, но и практической, поскольку оно направлено на то, чтобы вывести живых из состояния страдания, чтобы привести их к счастью.

Эглоги

Эглоги» — это две поэмы буколического характера, написанные на латинском языке в Равенне в 1319-1321 гг. Они были частью переписки с Джованни дель Вирджилио, интеллектуалом из Болоньи, чьи два сочинения заканчиваются как Эглога I и Эглога III, а у Данте — как Эглога II и Эглога IV. Переписка между ними возникла, когда дель Вирджилио упрекнул Данте в том, что тот хочет завоевать поэтическую корону, сочиняя на просторечии, а не на латыни. Эта критика вызвала реакцию Данте и сочинение «Эглога», учитывая, что Джованни дель Вирджилио послал Данте это латинское сочинение, а согласно средневековой доктрине responsio, собеседник должен был ответить тем жанром, который использовал первым.

Читайте также, биографии — Аристотель

Quaestio de aqua et terra

Философская дискуссия продолжалась до конца жизни поэта. 20 января 1320 года Данте снова отправился в Верону, чтобы обсудить в церкви Сант»Елена структуру космоса в соответствии с аристотелевско-толемеевскими принципами, которые в то время уже были привилегированным объектом изучения для сочинения «Рая». Данте здесь утверждает, что Земля находится в центре Вселенной, окруженная подлунным миром (состоящим из земли, воды, воздуха и огня), и что вода находится над земной сферой. Отсюда и философское обращение, характеризующееся disputatio с противниками.

Читайте также, биографии — Иосиф Флавий

В Италии

Данте получил почти мгновенный резонанс и славу в Италии. Уже во второй половине XIV века Боккаччо начал распространять культ Данте, кульминацией которого стало сочинение «Trattatello in laude di Dante», а затем «Esposizioni sopra la commedia». Наследие Боккаччо было подхвачено на этапе раннего гуманизма канцлером Флорентийской республики Леонардо Бруни, который написал «Жизнь Данте Алигьери» (1436) и способствовал продолжению мифа о Данте в поколениях флорентийских литераторов (Аньоло Полициано, Лоренцо Медичи и Луиджи Пульчи) и художников (Сандро Боттичелли) во второй половине XV века. Однако притча Данте начала сходить на нет с 1525 года, когда кардинал Пьетро Бембо в своей «Прозе о волчьем языке» установил превосходство Петрарки в области поэзии и Боккаччо в прозе. Этот канон исключит Данте из «Коммедии» как трудного подражателя, что приведет к упадку (несмотря на страстную защиту Микеланджело вначале и Джамбаттисты Вико позже), который продлится на протяжении семнадцатого и восемнадцатого веков, в том числе из-за включения «De Monarchia» в Индекс. Только в эпоху романтизма и Рисорджименто Данте вновь стал играть заметную роль как символ итальянизма и одиночества романтического героя. Высокая литературная ценность «Коммедии», освященная Де Санктисом в его «Истории итальянской литературы», а затем подтвержденная Кардуччи, Пасколи и Бенедетто Кроче, нашла страстных исследователей и почитателей в XX веке в лице Джанфранко Контини, Умберто Боско, Наталино Сапегно, Джорджо Петрокки, Марии Корти и, в последние годы, Марко Сантагаты.

И снова в XX веке и в 2000 году различные понтифики посвящали Алигьери почтительные речи: Бенедикт XV, Павел VI и Иоанн Павел II вспоминали его за чрезвычайно высокую художественную и моральную ценность; Бенедикт XVI — за его богословское изящество; Папа Франциск — за сотериологическую ценность «Коммедии».

В течение 20-го века фигура Данте была предметом многочисленных инициатив, направленных на то, чтобы сделать его популярным среди широкой публики. По случаю пятидесятой годовщины объединения Италии компания Milano Films сняла два первых полнометражных фильма, посвященных Инферно, работы, вызвавшие как положительную, так и отрицательную реакцию (последняя — из-за присутствия эротических элементов).

В последующие десятилетия национальные празднования Данте, такие как шестисотая годовщина его смерти в 1921 году и семисотая годовщина его рождения в 1965 году, повысили осведомленность итальянского народа о наследии великого поэта, в том числе благодаря телевизионному сериалу «Жизнь Данте», снятому в 1965 году по случаю семисотой годовщины. Во второй половине двадцатого века информационная кампания также включала выпуск лир с изображением лица Данте (а также диснеевских комиксов, вдохновленных «Инферно»).

Благодаря телевидению, распространение произведений Данте охватывало все более широкую аудиторию: Витторио Гассман, Витторио Сермонти и Роберто Бениньи декламировали стихи из «Комедии» на публичных мероприятиях. В остальном мире, с другой стороны, Данте вдохновил на создание некоторых фильмов (например, «Семь»), манги (например, работы Го Нагаи) и видеоигр (включая «Dante»s Inferno»).

Персонажи и места из «Инферно» были выбраны Международным астрономическим союзом для того, чтобы дать названия геологическим образованиям на поверхности спутника Юпитера Ио. Кроме того, в 1998 году портрет Данте Алигьери, написанный Рафаэлем Санцио, был выбран в качестве национальной стороны итальянской 2-евровой монеты, а в 2015 году, по случаю 750-летия со дня его рождения, были отчеканены две памятные монеты номиналом 2 евро: итальянская и сан-маринская.

В 2020 году Итальянская Республика установила 25 марта датой ежегодного чествования личности Данте; этот национальный день получил название «вторник Данте».

Библиография о жизни и творчестве Данте бесконечна; обычно первым инструментом исследования является «Enciclopedia dantesca», составленная Istituto dell»Enciclopedia italiana Treccani, Рим, 1970-1978, также доступна в Интернете. Можно также использовать компьютерные ресурсы, прежде всего библиографию, доступную на сайте Итальянского общества Дантеска. Печатную библиографию см. в записи Библиография о Данте. Здесь мы указываем на библиографию, использованную для научного редактирования записи:

Источники