Максимилиан I (император Священной Римской империи)

gigatos | 20 ноября, 2021

Post Views: 173

Суммури

Максимилиан I (22 марта 1459 — 12 января 1519) был королем римлян с 1486 года и императором Священной Римской империи с 1508 года до своей смерти. Он так и не был коронован папой, поскольку путь в Рим был заблокирован венецианцами. Вместо этого он был провозглашен избранным императором папой Юлием II в Тренте, нарушив тем самым давнюю традицию, согласно которой для принятия императорского титула требовалась папская коронация. Максимилиан был сыном Фридриха III, императора Священной Римской империи, и Элеоноры Португальской. Он правил совместно со своим отцом в течение последних десяти лет правления последнего, с 1483 года до смерти отца в 1493 году.

Максимилиан расширил влияние дома Габсбургов благодаря войне и женитьбе в 1477 году на Марии Бургундской, правительнице Бургундского государства, наследнице Карла Смелого, хотя он также потерял исконные земли своей семьи на территории современной Швейцарии в пользу Швейцарской конфедерации. Благодаря браку своего сына Филиппа Красивого с возможной королевой Жанной Кастильской в 1498 году, Максимилиан помог основать династию Габсбургов в Испании, что позволило его внуку Карлу занять престолы Кастилии и Арагона. Историк Томас А. Брэди-младший описывает его как «первого за 250 лет императора Священной Римской империи, который не только правил, но и царствовал», а также как «самого умелого королевского полководца своего поколения».

Прозванный Оливье де ла Марш и более поздними историками «стальным сердцем» (либо как похвала за его храбрость и боевые качества, либо как упрек за его безжалостность как военного правителя), Максимилиан вошел в общественное сознание как «последний рыцарь» (der letzte Ritter), особенно после публикации одноименной поэмы Анастасиуса Грюна (хотя это прозвище, вероятно, существовало еще при жизни Максимилиана). В научных дебатах до сих пор обсуждается, был ли он действительно последним рыцарем (либо идеализированным средневековым правителем, ведущим людей на коне, либо мечтателем и искателем приключений типа Дон Кихота), либо первым принцем эпохи Возрождения — аморальным политиком-макиавеллистом, который вознес свою семью «на европейскую вершину династической власти» в основном за счет займов. Историки второй половины девятнадцатого века, такие как Леопольд фон Ранке, склонны были критиковать Максимилиана за то, что он ставил интересы своей династии выше интересов Германии, препятствуя процессу объединения страны. С тех пор как книга Германа Висфлекера «Кайзер Максимилиан I. Рейх, Österreich и Европа в эпоху Нового времени» (1971-1986) стала стандартным трудом, возник гораздо более позитивный образ императора. Он рассматривается как современный, новаторский правитель, который провел важные реформы и способствовал значительным культурным достижениям, даже если финансовая цена была тяжелой для австрийцев, а его военная экспансия привела к гибели и страданиям десятков тысяч людей.

Максимилиан родился в Винер-Нойштадте 22 марта 1459 года. Его отец, Фридрих III, император Священной Римской империи, назвал его в честь малоизвестного святого, Максимилиана Тебесского, который, по мнению Фридриха, однажды во сне предупредил его о надвигающейся опасности. В младенчестве он и его родители были осаждены в Вене Альбертом Австрийским. Один из источников рассказывает, что в самые мрачные дни осады юный принц бродил по гарнизону замка, выпрашивая у слуг и воинов кусочки хлеба. Молодой принц был отличным охотником, его любимым хобби была охота на птиц в качестве конного лучника.

В то время герцоги Бургундии, кадетская ветвь французской королевской семьи, с их утонченным дворянством и придворной культурой, были правителями значительных территорий на восточных и северных границах Франции. Правящий герцог, Карл Смелый, был главным политическим противником отца Максимилиана, Фридриха III. Фридрих был обеспокоен экспансивными тенденциями Бургундии на западной границе своей Священной Римской империи и, чтобы предотвратить военный конфликт, попытался добиться брака единственной дочери Карла, Марии Бургундской, с его сыном Максимилианом. После осады Нойса (1474-75 гг.) ему это удалось. Свадьба Максимилиана и Марии состоялась 19 августа 1477 года.

После смерти отца в битве при Нанси 5 января 1477 года жена Максимилиана унаследовала крупные бургундские владения во Франции и Низких странах. Еще до своей коронации в качестве короля римлян в 1486 году Максимилиан решил во что бы то ни стало закрепить это далекое и обширное бургундское наследство за своей семьей, домом Габсбургов.

На герцогство Бургундия также претендовала французская корона по Салическому праву, причем Людовик XI Французский энергично оспаривал притязания Габсбургов на бургундское наследство с помощью военной силы. Максимилиан сразу же взялся за защиту владений своей жены. Без поддержки империи и с пустой казной, оставшейся после походов Карла Смелого (Марии пришлось заложить свои драгоценности, чтобы получить займы), он провел кампанию против французов в 1478-1479 годах и вновь завоевал Ле-Кесной, Конде и Антуан. Он разбил французские войска в битве при Гинегате (1479), современный Энгинегат, 7 августа 1479 года. Несмотря на победу, Максимилиану пришлось отказаться от осады Теруанны и распустить свою армию, либо потому что нидерландцы не хотели, чтобы он слишком усилился, либо потому что его казна была пуста. Однако битва стала важной вехой в военной истории: бургундские пикинеры стали предшественниками ландскнехтов, а французская сторона получила импульс для военной реформы благодаря своему поражению.

В свадебном контракте Максимилиана и Марии было указано, что их дети станут их наследниками, но супруги не могут быть наследниками друг друга. Мария попыталась обойти это правило, пообещав передать территории в дар в случае своей смерти, но ее планы были нарушены. После смерти Марии в результате несчастного случая во время верховой езды 27 марта 1482 года недалеко от замка Вейнендейл, целью Максимилиана стало обеспечение наследства сыну Филиппа Красивого.

Победа в Гинегате сделала Максимилиана популярным, но, будучи неопытным правителем, он навредил себе в политическом плане, пытаясь централизовать власть без соблюдения традиционных прав и консультаций с соответствующими политическими органами. Бельгийский историк Эжен Дюшен отмечает, что эти годы были одними из самых печальных и бурных в истории страны, и, несмотря на свою последующую великую императорскую карьеру, Максимилиан, к сожалению, так и не смог компенсировать ошибки, допущенные им в качестве регента в этот период. Некоторые нидерландские провинции были враждебны Максимилиану, и в 1482 году они подписали договор с Людовиком XI в Аррасе, который вынудил Максимилиана отдать Франш-Конте и Артуа французской короне. В период 1482-1492 годов они дважды открыто восставали, пытаясь вернуть себе автономию, которой они пользовались при Марии. Фламандским повстанцам удалось захватить Филиппа и даже самого Максимилиана, но они отпустили Максимилиана, когда вмешался Фридрих III. В 1489 году, обратив внимание на свои наследственные земли, он оставил Низкие страны в руках Альберта Саксонского, который оказался отличным выбором, поскольку был менее эмоционально привязан к Низким странам и более гибок как политик, чем Максимилиан, но при этом был способным генералом. К 1492 году восстания были полностью подавлены. Максимилиан отменил Великую привилегию и установил сильную герцогскую монархию, не нарушенную партикуляризмом. Но он не стал вновь вводить централизаторские указы Карла Смелого. С 1489 года (после его ухода) правительство при Альберте Саксонском прилагало больше усилий для консультаций с представительными учреждениями и проявляло больше сдержанности в подчинении непокорных территорий. Знатные люди, ранее поддерживавшие восстания, вернулись к управлению городами. Генеральное собрание продолжало развиваться как регулярное место заседаний центрального правительства. Жесткое подавление восстаний все же оказало объединяющее воздействие, поскольку провинции перестали вести себя как отдельные образования, каждое из которых поддерживало своего лорда. Хельмут Кенигсбергер считает, что бургундская монархия выжила не благодаря непостоянному руководству Максимилиана, который был храбр, но едва ли понимал Нидерланды, а благодаря стремлению эстетов к выживанию страны. Жан Беренгер и К.А. Симпсон утверждают, что Максимилиан, как талантливый военный чемпион и организатор, действительно спас Нидерланды от Франции, хотя конфликт между эстами и его личными амбициями привел к катастрофической ситуации в краткосрочной перспективе. Питер Спаффорд считает, что вторжение было предотвращено благодаря сочетанию усилий эстетов и Максимилиана, хотя стоимость войны, расточительная либеральность Максимилиана и интересы, навязанные его немецкими банкирами, привели к огромным расходам при снижении доходов. Джелле Хамерс комментирует, что эстеты прекратили поддержку молодого и амбициозного импресарио (директора) войны (который взял под личный контроль военные и финансовые детали во время войны), потому что знали, что после «Гинегейта» характер войны больше не был оборонительным, а оппозиция автократическим методам Максимилиана, которая добавилась к уже существующему внутреннему расколу, продолжала нарастать в последние годы правления Марии.

В начале 1486 года он вновь захватил Мортань, л»Эклюз, Оннекур и даже Теруанну, но произошло то же самое, что и в 1479 году — ему не хватало финансовых ресурсов, чтобы использовать и сохранить свои завоевания. Только в 1492 году, при стабильной внутренней ситуации, он смог вновь завоевать и удержать Франш-Конте и Аррас под предлогом того, что французы отказались от его дочери. В 1493 году Максимилиан и Карл VIII Французский подписали Сенлисский договор, по которому Артуа и Франш-Конте возвращались под власть Бургундии, а Пикардия подтверждалась как французское владение. Французы также сохранили за собой Бургундское герцогство. Таким образом, большая часть Нидерландов (известных как Семнадцать провинций) оставалась в вотчине Габсбургов.

В 1493 году умер Фридрих III, и Максимилиан I стал фактическим лидером Священной Римской империи. Он решил передать власть 15-летнему Филиппу. Во время пребывания в Низких странах у него начались такие эмоциональные проблемы, что, за исключением редких, необходимых случаев, он больше никогда не возвращался на землю после получения власти. Когда после смерти Филиппа в 1506 году эстеты прислали делегацию, чтобы предложить ему регентство, он несколько месяцев уклонялся.

Следуя стратегии Маргариты по защите Низких стран с помощью иностранных армий, в 1513 году во главе армии Генриха VIII Максимилиан одержал победу над французами в битве при Отрогах, не понеся больших потерь ни для себя, ни для своей дочери (фактически, по словам Маргариты, Низкие страны получили прибыль в один миллион золотых от снабжения английской армии). Ради бургундских земель своего внука Карла он приказал разрушить стены Теруанны (эта крепость часто служила черным ходом для вмешательства Франции в дела Низких стран).

Таким образом, корона Венгрии перешла к королю Владиславу II. В 1491 году они подписали Пресбургский мирный договор, согласно которому Максимилиан признавал Владислава королем Венгрии, но Габсбурги унаследуют трон после прекращения мужской линии Владислава, а австрийская сторона также получала 100 000 золотых флоринов в качестве военных репараций.

Кроме того, в конце XV века графство Тироль и герцогство Бавария вступили в войну. Бавария требовала от Тироля деньги, которые были одолжены под залог тирольских земель. В 1490 году оба государства потребовали, чтобы Максимилиан I вмешался в спор в качестве посредника. Его двоюродный брат Габсбургов, бездетный эрцгерцог Сигизмунд, вел переговоры о продаже Тироля соперникам Виттельсбахов вместо того, чтобы позволить императору Фридриху унаследовать его. Однако обаяние и такт Максимилиана привели к примирению и воссоединению династии в 1490 году. Поскольку в Тироле в это время не было свода законов, дворяне свободно экспроприировали деньги у населения, что привело к коррупции в королевском дворце в Инсбруке. Получив власть, Максимилиан немедленно провел финансовую реформу. Получение Габсбургами контроля над Тиролем имело стратегическое значение, поскольку связывало Швейцарскую конфедерацию с австрийскими землями, контролируемыми Габсбургами, что способствовало некоторой имперской географической преемственности.

Максимилиан стал правителем Священной Римской империи после смерти своего отца в 1493 году.

Ситуация в Италии была не единственной проблемой Максимилиана в то время. Швейцарцы одержали решающую победу над Империей в битве при Дорнахе 22 июля 1499 года. Максимилиану не оставалось ничего другого, как согласиться на мирный договор, подписанный 22 сентября 1499 года в Базеле, который предоставлял Швейцарской конфедерации независимость от Священной Римской империи.

Читайте также, биографии — Гоббс, Томас

Еврейская политика

В 1496 году Максимилиан издал указ об изгнании всех евреев из Штирии и Винер-Нойштадта. В период с 1494 по 1510 год он санкционировал не менее тринадцати изгнаний евреев в обмен на значительные денежные компенсации от местных властей (Изгнанным евреям было разрешено поселиться в Нижней Австрии. Баттарони отмечает, что эта непоследовательность показывает, что даже сам Максимилиан не считал свое решение об изгнании справедливым). Однако после 1510 года это произошло лишь однажды, и он проявил необычайную решительность, сопротивляясь кампании по изгнанию евреев из Регенсбурга. Дэвид Прайс отмечает, что в течение первых семнадцати лет его правления он представлял большую угрозу для евреев, но после 1510 года, даже если его отношение по-прежнему было эксплуататорским, его политика постепенно изменилась. Фактором, который, вероятно, сыграл свою роль в этом изменении, был успех Максимилиана в расширении имперского налогообложения немецкого еврейства: в этот момент он, вероятно, рассматривал возможность получения налоговых средств от стабильных еврейских общин, вместо временных финансовых компенсаций от местных властей, которые стремились изгнать евреев.

В 1509 году, опираясь на влияние Кунигунды, благочестивой сестры Максимилиана, и кельнских доминиканцев, антиеврейский агитатор Иоганнес Пфефферкорн получил от Максимилиана разрешение конфисковать все оскорбительные еврейские книги (включая молитвенники), кроме Библии. Конфискации происходили во Франкфурте, Бингене, Майнце и других немецких городах. В ответ на этот приказ архиепископ Майнца, городской совет Франкфурта и различные немецкие князья попытались вмешаться в защиту евреев. В результате Максимилиан приказал вернуть конфискованные книги. Однако 23 мая 1510 года под влиянием предполагаемого «осквернения храма» и кровавой клеветы в Бранденбурге, а также под давлением Кунигунды, он приказал создать следственную комиссию и обратился за экспертными заключениями к немецким университетам и ученым. Выдающийся гуманист Иоганн Рейхлин привел веские аргументы в защиту еврейских книг, особенно Талмуда. Аргументы Рейхлина произвели впечатление на императора (который последовал его совету, вопреки рекомендации собственной комиссии), который постепенно стал проявлять интеллектуальный интерес к Талмуду и другим еврейским книгам. Позже Максимилиан призвал гебраиста Петруса Галатинуса защищать позицию Рейхлина. Галатинус посвятил императору свою работу De Arcanis Catholicae Veritatis, которая представляла собой «литературный «порог», где могли бы встретиться евреи и язычники». В 1514 году он назначил Паулюса Рициуса, еврея, принявшего христианство, своим личным врачом. Однако его больше интересовало знание Рициусом иврита, чем его медицинские способности. В 1515 году он напомнил своему казначею Якобу Виллингеру, что Рициус был принят для перевода Талмуда на латынь, и попросил Виллингера присматривать за ним. Возможно, ошеломленный просьбой императора, Рициус успел перевести только 2 из 63 трактатов Мишны до смерти императора. Рициусу удалось опубликовать перевод каббалистического труда Иосифа Гикатиллы «Врата света», который, однако, был посвящен Максимилиану.

Читайте также, биографии — Гомер

Реформы

Внутри Священной Римской империи также был достигнут консенсус относительно необходимости глубоких реформ для сохранения единства империи. Реформы, которые долгое время откладывались, были начаты на рейхстаге в Вормсе в 1495 году. Был введен новый орган, Рейхскаммергерихт, который должен был быть в значительной степени независимым от императора. Для его финансирования был введен новый налог, Gemeine Pfennig, хотя его сбор никогда не был полностью успешным. Местные правители хотели большей независимости от императора и укрепления своего территориального правления. Это привело к тому, что Максимилиан согласился создать орган под названием Рейхсрегимент, который заседал в Нюрнберге и состоял из депутатов императора, местных правителей, простолюдинов и князей-избирателей Священной Римской империи. Новый орган оказался политически слабым, и его власть вернулась к Максимилиану в 1502 году. Чтобы создать конкурента Рейхскаммергерихту, Максимилиан учредил Рейхсхофрат, резиденция которого находилась в Вене. В отличие от Рейхскаммергерихта, Рейхсхофрат рассматривал уголовные дела и даже позволял императорам сместить правителей, не оправдавших надежд. Во время правления Максимилиана этот совет не пользовался популярностью.

Самые важные правительственные изменения коснулись сердца режима — канцелярии. В начале правления Максимилиана придворная канцелярия в Инсбруке соперничала с императорской канцелярией (которая подчинялась курфюрсту-архиепископу Майнца, старшему императорскому канцлеру). Передавая политические вопросы в Тироле, Австрии, а также имперские проблемы в придворную канцелярию, Максимилиан постепенно централизовал ее власть. В 1502 году обе канцелярии были объединены. В 1496 году император создал в Инсбруке общее казначейство (Hofkammer), которое стало отвечать за все наследственные земли. Счетная палата (Raitkammer) в Вене была подчинена этому органу. При Пауле фон Лихтенштейне Хофкамера ведала не только делами наследственных земель, но и делами Максимилиана как германского короля.

Из-за сложной внешней и внутренней ситуации, в которой он оказался, Максимилиан также счел необходимым провести реформы на исторических территориях дома Габсбургов, чтобы финансировать свою армию. Используя бургундские институты в качестве модели, он попытался создать единое государство. Михаэль Эрбе считает, что модель не была очень успешной, но одним из долговременных результатов стало создание трех различных подразделений австрийских земель: Нижняя Австрия, Верхняя Австрия и Вордерёстеррайх.

Историк Иоахим Уэйли отмечает, что обычно существуют две противоположные точки зрения на правление Максимилиана: одна сторона представлена работами историков XIX века, таких как Генрих Ульман или Леопольд фон Ранке, которые критикуют его за эгоистичную эксплуатацию немецкой нации и постановку интересов своей династии выше интересов германской нации, что препятствовало процессу объединения; более современная сторона представлена биографией Германа Висфлекера 1971-86 годов, который восхваляет его как «талантливого и успешного правителя, примечательного не только своей Realpolitik, но и культурной деятельностью в целом и литературным и художественным меценатством в частности».

По мнению Уэйли, если Максимилиан и рассматривал Германию только как источник дохода и солдат, он потерпел неудачу в извлечении и того, и другого. Его наследственные земли и другие источники всегда приносили гораздо больше (эстеты давали ему эквивалент 50 000 гульденов в год, что ниже даже налогов, которые платили евреи как в Рейхе, так и в наследственных землях, а Австрия давала от 500 000 до 1 000 000 гульденов в год). С другой стороны, одни только попытки, которые он демонстрировал при построении имперской системы, показывают, что он действительно считал немецкие земли «реальной сферой правления, в которой активно и целенаправленно преследовались стремления к королевскому правлению». Уэйли отмечает, что, несмотря на борьбу, то, что появилось в конце правления Максимилиана, было укрепленной монархией, а не олигархией князей. Если он обычно был слаб, когда пытался действовать как монарх и использовать имперские институты, такие как Рейхстаг, то позиции Максимилиана часто были сильны, когда он действовал как нейтральный владыка и опирался на региональные лиги более слабых княжеств, такие как Швабская лига, что проявилось в его способности привлечь деньги и солдат для посредничества в споре в Баварии в 1504 году, после чего он получил значительные территории в Эльзасе, Швабии и Тироле. Его фискальная реформа в наследственных землях послужила примером для других немецких князей. Бенджамин Кертис считает, что хотя Максимилиан не смог полностью создать единое правительство для своих земель (хотя канцелярия и придворный совет могли координировать дела между королевствами), он укрепил ключевые административные функции в Австрии и создал центральные офисы для решения финансовых, политических и судебных вопросов — эти офисы заменили феодальную систему и стали представителем более современной системы, управляемой профессиональными чиновниками. После двух десятилетий реформ император сохранил свое положение первого среди равных, а империя обрела общие институты, через которые император делил власть с сословиями.

В 1508 году Максимилиан с согласия папы Юлия II принял титул Erwählter Römischer Kaiser («Избранный римский император»), положив тем самым конец многовековому обычаю, согласно которому император Священной Римской империи должен был быть коронован папой.

На Вормсском сейме 1495 года прием римского права был ускорен и формализован. Римское право стало обязательным для немецких судов, за исключением случаев, когда оно противоречило местным законам. На практике он стал основным законом на всей территории Германии, в значительной степени вытеснив германское местное право, хотя германское право все еще действовало в судах низшей инстанции. Помимо желания достичь правового единства и других факторов, принятие также подчеркивало преемственность между Древнеримской империей и Священной Римской империей. Для реализации своей решимости реформировать и унифицировать правовую систему император часто лично вмешивался в вопросы местного законодательства, отменяя местные уставы и обычаи. Такая практика часто встречала иронию и презрение со стороны местных советов, которые хотели защитить местные кодексы. В целом Максимилиан имел репутацию справедливого и милосердного человека, но иногда мог вести себя жестоко и обидчиво, если его лично обижали.

В 1499 году, будучи правителем Тироля, он ввел Maximilianische Halsgerichtsordnung (Уголовный кодекс Максимилиана). Это был первый кодифицированный уголовный закон в немецкоязычном мире. В законе была предпринята попытка внести регулярность в современную дискретную практику судов. Это стало частью основы для Constitutio Criminalis Carolina, созданной при Карле V в 1530 году. Что касается применения пыток, то суд должен был решить, следует ли подвергать кого-либо пыткам. Если такое решение принималось, то три члена совета и секретарь должны были присутствовать и наблюдать, было ли признание сделано только из-за страха перед пытками или боли от пыток, или что другому лицу будет причинен вред.

Максимилиана всегда беспокоили финансовые проблемы; его доходы никогда не казались достаточными для поддержания его масштабных целей и политики. По этой причине он был вынужден брать значительные кредиты у банкирских семей Верхней Германии, особенно у семей Баумгартен, Фуггер и Вельзер. Йорг Баумгартен даже служил финансовым советником Максимилиана. Связь между императором и банковскими семьями Аугсбурга была настолько широко известна, что Франциск I Французский уничижительно прозвал его «мэром Аугсбурга» (другая история гласит, что один французский придворный назвал его олдерменом Аугсбурга, на что Людовик XII ответил: «Да, но каждый раз, когда этот олдермен звонит в набат со своей колокольни, он заставляет трепетать всю Францию», имея в виду военные способности Максимилиана). К концу правления Максимилиана гора долгов Габсбургов составляла от шести миллионов гульденов до шести с половиной миллионов гульденов, в зависимости от источников. К 1531 году оставшаяся сумма долга оценивалась в 400 000 гульденов (около 282 669 испанских дукатов). За все время своего правления он потратил около 25 миллионов гульденов, большую часть которых внесли его самые верные подданные — тирольцы. Историк Томас Брэди отмечает: «Лучшее, что можно сказать о его финансовой практике, это то, что он демократично брал в долг как у богатых, так и у бедных и с той же беспристрастностью возвращал долги». Для сравнения, Карл V, отрекшись от престола в 1556 году, оставил Филиппу общий долг в 36 миллионов дукатов (равный доходам от Испанской Америки за все время его правления), а Фердинанд I после своей смерти в 1564 году оставил долг в 12,5 миллионов гульденов.

Экономика

Экономика и экономическая политика при правлении Максимилиана — относительно неизученная тема, считает Бенеке.

В целом, по мнению Уэйли, «в правление Максимилиана I наблюдалось восстановление и рост, но также и растущее напряжение. Это создавало как победителей, так и проигравших», хотя Уэйли считает, что это не повод ожидать революционного взрыва (в связи с Лютером и Реформацией). Уэйли указывает, однако, что из-за того, что Максимилиан и Карл V пытались продвигать интересы Нидерландов, после 1500 года это негативно сказалось на Ганзейском союзе, и его рост относительно Англии и Нидерландов снизился.

В рамках Аррасского договора Максимилиан обручил свою трехлетнюю дочь Маргарет с дофином Франции (впоследствии Карлом VIII), сыном своего противника Людовика XI. По условиям обручения Маргарет была отправлена к Людовику, чтобы воспитываться под его опекой. Несмотря на смерть Людовика в 1483 году, вскоре после прибытия Маргариты во Францию, она осталась при французском дворе. Дофин, теперь уже Карл VIII, был еще несовершеннолетним, и его регентшей до 1491 года была его сестра Анна.

Умерший вскоре после подписания договора Ле Верже, Франциск II, герцог Бретани, оставил свое королевство дочери Анне. В поисках союза для защиты своих владений от соседних интересов она обручилась с Максимилианом I в 1490 году. Примерно через год они поженились по доверенности.

Однако Карл VIII и его сестра хотели получить ее наследство для Франции. Поэтому, когда первый достиг совершеннолетия в 1491 году, воспользовавшись тем, что Максимилиан и его отец были заинтересованы в престолонаследии их противника Матьяша Корвина, короля Венгрии, Карл отказался от помолвки с Маргаритой, вторгся в Бретань, заставил Анну Бретанскую отречься от своего неконституционного брака с Максимилианом и сам женился на Анне Бретанской.

Затем Маргарет оставалась во Франции в качестве своеобразной заложницы до 1493 года, когда она была окончательно возвращена своему отцу после подписания Сенлисского договора.

В том же году, когда готовились военные действия длительной Итальянской войны с Францией, Максимилиан заключил еще один брак, на этот раз с Бьянкой Марией Сфорца, дочерью Галеаццо Марии Сфорца, герцога Милана, при заступничестве своего брата Людовико Сфорца, бывшего регентом герцогства после смерти первого.

Годы спустя, чтобы уменьшить растущее давление на империю, вызванное договорами между правителями Франции, Польши, Венгрии, Богемии и России, а также чтобы закрепить за Габсбургами Богемию и Венгрию, Максимилиан встретился с королями Венгрии и Богемии Ладиславом II Ягеллоном и Сигизмундом I Польским на Первом Венском конгрессе в 1515 году. Там они договорились о браке внучки Максимилиана Марии с Людовиком, сыном Ладислава, и Анны (сестры Людовика) с внуком Максимилиана Фердинандом (оба внука были детьми Филиппа Красивого, сына Максимилиана, и Жанны Кастильской). Заключенные там браки принесли Габсбургам власть над Венгрией и Богемией в 1526 году. В 1515 году Людовик был усыновлен Максимилианом. Максимилиану пришлось служить в качестве доверенного лица жениха Анны в церемонии обручения, поскольку только в 1516 году Фердинанд согласился вступить в брак, который должен был состояться в 1521 году.

Таким образом, Максимилиан посредством своих собственных браков и браков своих потомков (как неудачных, так и удачных) стремился, как это было принято в династических государствах того времени, расширить сферу своего влияния. Браки, которые он организовал для обоих своих детей, более успешно выполняли конкретную цель — помешать французским интересам, а после рубежа XVI века его сватовство сосредоточилось на внуках, для которых он смотрел в сторону от Франции на восток.

Эти политические браки были подытожены в следующем латинском элегическом двустишии, которое, как сообщается, произнес Матиас Корвин: Bella gerant aliī, tū fēlix Austria nūbe Nam quae Mars aliīs, dat tibi regna Venus: «Пусть другие ведут войну, а ты, о счастливая Австрия, выходи замуж; ибо те королевства, которые Марс дает другим, Венера дает тебе».

Вопреки смыслу этого девиза, Максимилиан вел войны в изобилии (за четыре десятилетия правления он провел в общей сложности 27 войн). Его общая стратегия заключалась в сочетании сложных систем союзов, военных угроз и брачных предложений для реализации своих экспансионистских амбиций. Используя увертюры к России, Максимилиану удалось заставить Богемию, Венгрию и Польшу согласиться на экспансионистские планы Габсбургов. Сочетая эту тактику с военными угрозами, он смог добиться выгодных брачных соглашений в Венгрии и Богемии (которые находились под властью одной династии).

В то же время его обширные территории и потенциальные претензии представляли угрозу для Франции, что вынуждало Максимилиана постоянно начинать войны в защиту своих владений в Бургундии, Низких странах и Италии против четырех поколений французских королей (Людовика XI, Карла VIII, Людовика XII, Франциска I). Коалиции, которые он собирал для этой цели, иногда состояли из неимперских игроков, таких как Англия. Эдвард Дж. Уоттс отмечает, что природа этих войн была скорее династической, чем имперской.

Фортуна также была фактором, который помог привести к результатам его брачные планы. Двойной брак мог дать Ягеллонам право на Австрию, а потенциальный ребенок мужского пола от Маргариты и Иоанна, принц Испании, мог бы претендовать и на часть владений деда по материнской линии. Но, как оказалось, мужской род Владислава угас, а немощный Иоанн умер (возможно, от чрезмерного увлечения сексом со своей невестой) без потомства, поэтому на престолы смогла претендовать мужская линия Максимилиана.

Политика Максимилиана в Италии была неудачной, и после 1517 года Венеция отвоевала последние куски их территории. Максимилиан начал полностью сосредотачиваться на вопросе престолонаследия. Его целью было обеспечить трон для члена своего дома и не допустить, чтобы трон достался Франциску I Французскому; в результате «избирательная кампания» стала беспрецедентной из-за массового использования подкупа. Семья Фуггеров предоставила Максимилиану кредит в размере одного миллиона гульденов, который был использован для подкупа принцев-избирателей. Однако утверждения о подкупе были оспорены. Поначалу эта политика казалась успешной, и Максимилиану удалось обеспечить голоса Майнца, Кельна, Бранденбурга и Богемии для своего внука Карла V. Смерть Максимилиана в 1519 году, казалось, поставила под угрозу престолонаследие, но через несколько месяцев избрание Карла V было обеспечено.

В 1501 году Максимилиан упал с лошади и сильно повредил ногу, что причинило ему боль до конца жизни. Некоторые историки предполагают, что Максимилиан страдал «болезненной» депрессией: с 1514 года он повсюду путешествовал со своим гробом. Максимилиан умер в Вельсе, Верхняя Австрия, и на посту императора его сменил внук Карл V, его сын Филипп Красивый умер в 1506 году. Из покаянных соображений Максимилиан дал очень конкретные указания по обращению со своим телом после смерти. Он хотел, чтобы ему отрезали волосы и выбили зубы, а тело бичевали, обсыпали известью и золой, завернули в виссон и «выставили на всеобщее обозрение, чтобы показать тленность всей земной славы». Хотя он похоронен в замковой капелле в Винер-Нойштадте, чрезвычайно сложный кенотаф-гробница Максимилиана находится в Хофкирхе, Инсбрук, где гробница окружена статуями героев прошлого. Большая часть работ была выполнена еще при его жизни, но завершена лишь спустя десятилетия.

Военные инновации, рыцарство и снаряжение

Максимилиан был способным полководцем (Хотя он проиграл много войн, как правило, из-за отсутствия финансовых ресурсов. Знаменитые комментаторы его времени, включая Макиавелли, Пьеро Веттори и Гиччардини, оценивали его как великого полководца, или, по словам Макивелли, «не имеющего себе равных», но отмечали, что экстравагантность, ужасное управление финансовыми ресурсами и другие недостатки характера, как правило, приводили к провалам грандиозных планов) и военным новатором, внесшим вклад в модернизацию войны. Он и его кондотьер Георг фон Фрундсберг организовали первые формирования ландскнехтов по образцу швейцарских пикинеров, но увеличили соотношение пикинеров и отдали предпочтение ручным стрелкам перед арбалетчиками, при этом были разработаны новые тактические приемы, что привело к улучшению результатов. Также были введены дисциплина, строевая подготовка и высокоразвитый по меркам той эпохи личный состав. Созданный им «военный аппарат» впоследствии сыграл важнейшую роль в становлении Австрии как великой державы. Максимилиан был основателем и организатором оружейной промышленности Габсбургов. Он начал стандартизацию артиллерии (по весу пушечных ядер) и сделал ее более мобильной. Он спонсировал создание новых типов пушек, инициировал множество инноваций, которые улучшили дальность стрельбы и урон, чтобы пушки лучше действовали против толстых стен, а также озаботился металлургией, поскольку пушки часто взрывались при воспламенении и наносили урон его собственным труппам. Согласно современным рассказам, он мог выставить артиллерию из 105 пушек, включая как железные, так и бронзовые орудия различных размеров. Некоторые считают, что эта артиллерия была самой развитой на тот момент. Арсенал в Инсбруке, созданный Максимилианом, был одним из самых заметных артиллерийских арсеналов в Европе. Его типичная тактика была следующей: артиллерия должна была атаковать первой, кавалерия действовала как ударные группы и атаковала фланги, пехота сражалась в плотном строю в центре.

Политик XIX века Антон Александр Граф фон Ауэрсперг назвал Максимилиана «последним рыцарем» (der letzte Ritter), и этот эпитет прилип к нему больше всего. Некоторые историки отмечают, что эпитет верен, но ироничен: будучи отцом ландскнехтов (отцовство которых он разделил с Георгом фон Фрундсбергом), он положил конец боевому превосходству кавалерии, а его смерть стала предвестником военной революции последующих двух столетий. Он бросил все силы на продвижение пехотных солдат, ведя их в сражения пешком с пикой на плече и даруя командирам почести и титулы. С учреждением и использованием Максимилианом ландскнехтов военная организация в Германии претерпела значительные изменения. Начался подъем военных предпринимателей, которые выращивали наемников с помощью системы субподрядчиков, чтобы вести войну в кредит, и выступали в качестве генералов-полководцев своих собственных армий. Максимилиан сам стал опытным военным предпринимателем, что заставило его отца считать его расточительным военным авантюристом, который ввязывается в новые войны и долги, еще не оправившись от предыдущих кампаний.

Отдавая предпочтение более современным методам в военных делах, Максимилиан проявлял неподдельный интерес к развитию рыцарских традиций, таких как турнир, будучи сам выдающимся джустером. Турниры помогли укрепить его личный имидж и укрепить сеть князей и дворян, за которыми он внимательно следил, воспитывая верность и братство среди участников. Вдохновившись бургундским турниром, он превратил немецкий турнир в самобытную единицу. Кроме того, как минимум в двух случаях во время своих кампаний он вызывал на поединок французских рыцарей и убивал их в прелюдиях к сражениям.

Рыцари по-разному реагировали на ухудшение своего положения и потерю привилегий. Некоторые отстаивали свои традиционные права насильственными методами и становились рыцарями-разбойниками, как Гетц фон Берлихинген. Рыцари как социальная группа стали препятствием для закона и порядка Максимилиана, и отношения между ними и «последним рыцарем» стали антагонистическими. Некоторые, вероятно, также чувствовали себя оскорбленными тем, как имперская пропаганда представляла Максимилиана как единственного защитника рыцарских ценностей. На Вормсском сейме в 1495 году император, архиепископы, великие князья и свободные города объединили свои усилия для заключения Вечного земельного мира (Ewige Landfriede), запрещающего любую частную вражду, чтобы защитить растущую торговлю. Таким образом, турнир, спонсируемый императором, стал инструментом для умиротворения рыцарей, хотя и превратился в развлекательный, но все же смертельно опасный экстремальный вид спорта. Однако, потратив 20 лет на создание и поддержку политики, направленной против рыцарей, Максимилиан изменил свои взгляды и начал пытаться привлечь их к сотрудничеству, чтобы интегрировать их в свою систему правления. В 1517 году он снял запрет с Франца фон Зиккена, ведущей фигуры среди рыцарей, и взял его к себе на службу. В том же году он созвал рейнских рыцарей и ввел свой Ritterrecht (Рыцарские права), который предоставлял свободным рыцарям специальный суд в обмен на их клятвы быть послушными императору и воздерживаться от дурных поступков. Ему не удалось собрать с них налоги или создать рыцарскую ассоциацию, но возникла идеология или структура, которая позволяла рыцарям сохранить свою свободу и одновременно укрепляла отношения между короной и мечом.

Максимилиан питал большую страсть к доспехам, не только как к снаряжению для сражений и турниров, но и как к форме искусства. Он гордился своим опытом проектирования доспехов и знанием металлургии. Под его покровительством «искусство оружейника расцвело как никогда прежде». Мастера-оружейники по всей Европе, такие как Лоренц Хельмшмид и Франк Скру, создавали на заказ доспехи, которые часто служили экстравагантными подарками для демонстрации щедрости Максимилиана, и устройства, которые создавали специальные эффекты (часто по инициативе самого императора) на турнирах. Стиль доспехов, ставший популярным во второй половине его правления, отличался тщательной рифлением и обработкой металла и стал известен как доспехи Максимилиана. Он подчеркивал детали в форме самого металла, а не травленые или позолоченные узоры, популярные в миланском стиле. Максимилиан также преподнес в подарок королю Генриху VIII причудливый шлем для поединков — на козырьке шлема изображено человеческое лицо с глазами, носом и ухмыляющимся ртом, и он был смоделирован по образу самого Максимилиана. На шлеме также есть пара свернутых бараньих рогов, латунные очки и даже вытравленная щетина на бороде.

Максимилиан связывал практическое искусство охоты (а также рыбалки и соколиной охоты) со своим статусом принца и рыцаря. Он ввел в Германии парфорсную и парковую охоту. Он также публиковал эссе на эти темы. В этом он следовал Фридриху II Гогенштауфену и был столь же внимателен к натуралистическим деталям, но менее научен. Его «Тирольская рыболовная книга» (Tiroler Fischereibuch) была составлена с помощью его рыбного мастера Мартина Фрица и Вольфганга Гогенлейтера. Чтобы сохранить рыбу свежей, он изобрел специальный контейнер для рыбы. Хотя он не был обеспокоен исчезновением или ослаблением рыцарского сословия из-за развития артиллерии и пехоты, Максимилиан сильно переживал по поводу уязвимости козлов, которых он называл «благородными существами», перед ручным огнестрельным оружием и особенно критиковал крестьян за отсутствие умеренности. В 1517 году император запретил изготовление и владение ружьем wheellock, которое было разработано и особенно эффективно для охоты. Другая возможная причина этой самой ранней попытки контроля над оружием может быть связана с беспокойством по поводу распространения преступлений. Он исследовал, классифицировал и охранял заповедники дичи, что также нанесло ущерб урожаю фермеров, поскольку он запретил им возводить заборы. Однако численность дичи быстро увеличилась. В одном случае он стал непреднамеренным защитником видов: Поскольку он зарыбил тирольские горные озера форелью, в Госсенкёллезее до сих пор сохранилась разновидность последней форели, происходящей из Дуная, — форель Кайзера Макса.

Читайте также, биографии — Ксенофонт

Культурный патронаж, реформы и создание имиджа

Максимилиан был горячим сторонником искусств и наук, он окружил себя такими учеными, как Иоахим Вадиан и Андреас Штоберль (Стибориус), продвигая их на важные придворные посты. Многим из них он поручил помочь ему завершить серию проектов в различных видах искусства, призванных прославить для потомков его жизнь и деяния, а также жизнь и деяния его предков Габсбургов. Он называл эти проекты Gedechtnus («мемориал»), которые включали серию стилизованных автобиографических произведений: эпические поэмы Theuerdank и Freydal и рыцарский роман Weisskunig, опубликованные в изданиях, богато иллюстрированных гравюрами на дереве. В этом же ключе он заказал серию из трех монументальных ксилографий: Триумфальная арка (и триумфальное шествие (1516-18, 137 ксилографий, длина 54 м), которое возглавляет Большая триумфальная карета (1522, 8 ксилографий, высота 1½ фута и длина 8 футов), созданные такими художниками, как Альбрехт Дюрер, Альбрехт Альтдорфер и Ханс Бургкмайр. Согласно книге «Последний рыцарь: The Art, Armor, and Ambition of Maximilian I, Максимилиан диктовал большие части книг своему секретарю и другу Марксу Трайцзаурвейну, который занимался их переписыванием. Авторы книги «Император Максимилиан I и век Дюрера» ставят под сомнение его роль как истинного покровителя искусств, поскольку он склонялся к прагматическим элементам, а не к высокому искусству. С другой стороны, он был перфекционистом, вовлеченным в каждый этап творческого процесса. Его цели выходили далеко за рамки прославления самого императора: увековечивание памяти также включало в себя документирование в деталях присутствия и восстановление исходных материалов и ценных артефактов.

В 1504 году Максимилиан заказал «Ambraser Heldenbuch», сборник немецких средневековых повествований (большинство составляли героические эпосы), который был написан Гансом Ридом. Этот труд имел огромное значение для немецкой литературы, поскольку среди двадцати пяти повествований пятнадцать были уникальными. Это был последний раз, когда «Нибелунгенлид» был закреплен в немецкой литературе, прежде чем его вновь открыли 250 лет спустя. Максимилиан также покровительствовал Ульриху фон Хюттену, которого он короновал как поэта-лауреата в 1517 году, и гуманисту Виллибальду Пиркхаймеру, который был одним из самых важных меценатов Германии.

Создание новых судов и официальное принятие римского права в 1495 году привело к формированию класса профессиональных юристов, а также бюрократической судебной системы. Ученые-юристы, получившие подготовку в mos italicus (либо в итальянских университетах, либо в новообразованных немецких университетах), стали востребованными. Среди выдающихся юристов и правоведов, которые служили Максимилиану на различных должностях и давали юридические советы императору, были Меркурино Гаттинара, Себастьян Брандт и Ульрих Зазиус. Наряду с аристократами и литераторами (которые участвовали в пропагандистских и интеллектуальных проектах Максимилиана), юристы и правоведы стали основной группой при дворе Максимилиана. К этой группе принадлежал и канцлер Конрад Штюрцель. При дворе Максимилиана — более эгалитарном, чем любой предыдущий немецкий или императорский двор, с его мещанами и крестьянами — ко всем этим группам относились одинаково при продвижении по службе и получении наград. Личности также смешивались во многих отношениях, обычно через брачные союзы.

Во времена Максимилиана существовало несколько проектов энциклопедического характера, среди которых были незавершенные проекты Конрада Цельтиса. Однако, будучи основателем Collegium poetarum et mathematicorum и «программным мыслителем» (programmdenker, термин Яна-Дирка Мюллера и Ханса-Йоахима Цигелера), он создал энциклопедическо-научную модель, которая все больше интегрировала и отдавала предпочтение механическим искусствам в сочетании с естественными науками и техникой и связывала их с divina fabrica (Божьим творением за шесть дней). В соответствии с проектом Цельтиса, учебной программой университета и политическим и научным порядком времен Максимилиана (на который также повлияли события предыдущих эпох) гуманист Грегор Рейш, который также был духовником Максимилиана, создал «Маргариту Философику», «первую современную энциклопедию любого значения», впервые опубликованную в 1503 году. В работе рассматриваются риторика, грамматика, логика, музыка, математические темы, деторождение, астрономия, астрология, химические темы (включая алхимию) и ад.

Одним из направлений, в котором при Максимилиане появилось много нового, была картография, важным центром которой в Германии был Нюрнберг. В 1515 году Дюрер и Иоганн Стабиус создали первую карту мира, спроецированную на твердую геометрическую сферу. Берт де Мунк и Антонелла Романо устанавливают связь между картографической деятельностью Дюрера и Стабиуса с попытками постичь, манипулировать и представлять время и пространство, что также было связано с «беспрецедентным династическим мифотворчеством» Максимилиана и новаторскими печатными работами, такими как Триумфальная арка и Триумфальное шествие. Максимилиан поручил Иоганну Куспинианусу и Стабиусу составить топографию австрийских земель и набор региональных карт. Стабиус и его друг Георг Таннштеттер работали над картами вместе. Работа вышла в 1533 году, но без карт. Однако карта Лазаруса-Таннштеттера «Tabulae Hungariae» 1528 года (одна из первых региональных карт в Европе), похоже, была связана с этим проектом. Картографы Мартин Вальдземюллер и Маттиас Рингманн посвятили Максимилиану свою знаменитую работу «Универсальная космография» (Universalis Cosmographia), хотя непосредственным спонсором был Рене II Лоранский. Издание «Географии» 1513 года, содержащее эту карту и также посвященное Максимилиану, Якобус Эшлер и Георгий Убелин считают кульминацией революции в картографии, которую совершил Армандо Кортес. Император сам занимался картографией. По словам Буассере, Максимилиан мог «прибегнуть к помощи разнообразных картографических талантов, не имеющих себе равных в Европе того времени» (среди них были Цельтис, Стабиус, Куспиниан, Якоб Циглер, Иоганн Авентинус и Таннштеттер). Развитие картографии было связано с особым интересом императора к исследованию морских путей, как деятельности, связанной с его концепцией глобальной монархии, и его обязанностями герцога-консорта Марии Бургундской, деда будущего правителя Испании, а также союзника и близкого родственника португальских королей. Он посылал таких людей, как Мартин Бехайм и Иероним Мюнцер, к португальскому двору для сотрудничества в их исследовательской деятельности, а также в качестве своих собственных представителей. Еще одним участником этой сети был фламандец Йосс ван Уэртер или Жосс де Утра, который стал первым поселенцем острова Файал на португальских Азорских островах. Максимилиан также сыграл важную роль в подключении финансовых домов Аугсбурга и Нюрнберга (включая компании Höchstetter, Fugger, Welser и др.) к португальским экспедициям. В обмен на финансовую поддержку король Мануэл предоставлял немецким инвесторам щедрые привилегии. Гуманист Конрад Пеутингер был важным агентом, который выступал в качестве советника финансистов, переводчика отчетов о плаваниях и имперского советника. Харальд Кляйншмидт считает, что в вопросах освоения мира, а также «трансформации европейской картины мира» в целом, Максимилиан был «важнейшей, хотя и сильно недооцененной фигурой» своего времени.

Программа императора по восстановлению былого превосходства Венского университета также касалась астрологии и астрономии. Он осознал потенциал печатного станка в сочетании с этими отраслями знаний и нанял Георга Таннштеттера (который в 1509 году был назначен Максимилианом профессором астрономии в Венском университете, а также работал над совместной с Папой попыткой реформы календаря) для выпуска ежегодных практик и настенных календарей. В 1515 году Стабиус (который также исполнял обязанности придворного астронома), Дюрер и астроном Конрад Хайнфогель создали первые планисферы южного и северного полушарий, а также первые печатные небесные карты. Эти карты вызвали возрождение интереса к уранометрии во всей Европе. Энсисгеймский метеорит упал на Землю во время правления Максимилиана (7 ноября 1492 года). Это был один из самых древних метеоритных ударов в зарегистрированной истории. Король Максимилиан, отправлявшийся в поход против Франции, приказал выкопать его и сохранить в местной церкви. Метеорит, как хорошее предзнаменование, был использован для пропаганды против Франции с помощью газет с драматическими картинками под руководством поэта Себастьяна Брандта (поскольку Максимилиан разбил гораздо более многочисленную французскую армию, чем его собственная в Сенлисе два месяца спустя, эта новость распространилась еще больше).

Максимилиан продолжил сильную традицию поддержки придворных врачей, начатую его отцом Фридрихом III, несмотря на то, что сам Максимилиан лично мало пользовался их услугами (он обычно советовался с мнением каждого, а затем выбирал некоторые народные методы самолечения). В его штате было около 23 придворных врачей, которых он «переманивал» во время своих длительных путешествий из дворов своих родственников, друзей, соперников и городских хозяев. Новаторским решением было поручить этим врачам медицинское обслуживание в самых важных городах, для чего им выдавалось пособие и лошади. Алессандро Бенедетти посвятил императору свою «Historia Corporis Humani: sive Anatomice» («История человеческого тела: или анатомия»). По мере становления гуманизма медицинский факультет Венского университета все больше отказывался от схоластики и сосредоточился на изучении законов болезни и анатомии на основе реального опыта.

Максимилиан проявлял интерес к археологии, «творческий и партисипативный, а не объективный и дистанцированный» (а иногда и разрушительный), по словам Кристофера С.Вуда. Его главным советником по археологическим вопросам был Конрад Пётингер, который также был основателем классической германской и римской науки. Пейтингер начал амбициозный проект «Vitae Imperatorum Augustorum», серию биографий императоров от Августа до Максимилиана (каждая биография также включала эпиграфические и нумизматические свидетельства), но завершены были только первые части. Поиск медалей в конечном итоге привел к широкому увлечению в Германии медалями как альтернативой портретам. По предложению императора ученый опубликовал свою коллекцию римских надписей. Максимилиан не делал различий между светским и священным, средневековьем и античностью, и считал равными по археологической ценности различные поиски и раскопки Священной туники (вновь обнаруженной в Трире в 1513 году после требования Максимилиана увидеть ее, а затем выставленной на всеобщее обозрение, что привлекло 100 000 паломников), римских и германских рельефов и надписей и т.д., а также самый известный из всех поисков — поиск останков героя Зигфрида. Частной коллекционной деятельностью Максимилиана по его поручению занимался его секретарь, гуманист Иоганн Фуксмаген. Иногда император соприкасался с древностями во время своих походов — например, древнегерманская надпись, найденная в Куфштайне в 1504 году, которую он сразу же отправил Пётингеру. Примерно в 1512-1514 годах Пиркхаймер перевел и подарил Максимилиану «Иероглифику» Гораполлона. Иероглифы были включены Дюрером в Триумфальную арку, которую Рудольф Виттковер считает «величайшим иероглифическим памятником».

Он оказал заметное влияние на развитие музыкальной традиции в Австрии и Германии. Некоторые историки приписывают Максимилиану решающую роль в превращении Вены в музыкальную столицу Европы. При нем музыкальная культура Габсбургов достигла своего первого расцвета, а к его услугам были лучшие музыканты Европы. Он положил начало габсбургской традиции поддержки больших хоров, которые он укомплектовал такими блестящими музыкантами своего времени, как Пауль Хофхаймер, Генрих Исаак и Людвиг Сенфль. Его дети унаследовали страсть родителей к музыке и еще при жизни отца поддерживали прекрасные капеллы в Брюсселе и Малине, в которых работали такие мастера, как Александр Агрикола, Марбриано де Орто (работавший у Филиппа), Пьер де Ла Рю и Жоскен Депре (работавший у Маргариты). Став свидетелем блестящей бургундской придворной культуры, он обратился к бургундской придворной капелле для создания своей собственной императорской капеллы. Поскольку он постоянно находился в разъездах, он взял с собой капеллу, а также весь свой перипатетический двор. В 1498 году он основал императорскую капеллу в Вене под руководством Герге Слаткония, который впоследствии стал епископом Вены. Музыка значительно выиграла благодаря взаимообогащению нескольких центров в Бургундии, Италии, Австрии и Тироле (где Максимилиан унаследовал капеллу своего дяди Сигизмунда).

Среди некоторых авторов Максимилиан имеет репутацию «императора СМИ». Историк Ларри Сильвер называет его первым правителем, который осознал и использовал пропагандистский потенциал печатной прессы как для изображений, так и для текстов. Воспроизведение Триумфальной арки (упомянутой выше) в печатном виде — пример искусства на службе пропаганды, ставшего доступным для публики благодаря экономичному методу печати (у Максимилиана не было денег на ее строительство). В первом издании было создано не менее 700 копий, которые висели в герцогских дворцах и ратушах на территории Рейха.

Историк Иоахим Уэйли отмечает, что: «По сравнению с необычайным диапазоном деятельности, задокументированным Сильвером, и настойчивостью и интенсивностью, с которой она велась, даже Людовик XIV выглядит довольно расслабленным любителем». Уэйли отмечает, однако, что у Максимилиана был непосредственный стимул для его «кампании самовозвеличивания через связи с общественностью»: серия конфликтов, в которые был вовлечен Максимилиан, заставила его искать средства для обеспечения своего положения. Уэйли далее предполагает, что, несмотря на более поздний религиозный раскол, «патриотические мотивы, разработанные во время правления Максимилиана, как самим Максимилианом, так и писателями-гуманистами, которые ему отвечали, сформировали ядро национальной политической культуры».

Историк Манфред Холлеггер отмечает, что современники императора, конечно же, не считали Максимилиана «медийным императором»: «Он добился небольшого политического влияния с помощью памфлетов, листовок и печатных речей. Тем не менее, безусловно, верно, что он блестяще сочетал все доступные в то время средства массовой информации для своих крупных литературных и художественных проектов». Тупу Иля-Анттила отмечает, что в то время как его дочь (которой Максимилиан доверил большую часть своей дипломатии) часто поддерживала трезвый тон и держала компетентный штат советников, которые помогали ей с письмами, ее отец не проявлял такого старания и иногда отправлял эмоциональные и неустойчивые письма (письма Максимилиана и Маргариты часто представлялись иностранным дипломатам, чтобы доказать их доверие друг к другу). Мария Голубева считает, что в отношении Максимилиана следует использовать термин «пропаганда» в значении, предложенном Карлом Воцелкой: «формирование мнения». Кроме того, по мнению Голубевой, в отличие от нарратива, обычно представляемого австрийскими историками, включая Весфлекера, «пропаганда» Максимилиана, которая ассоциируется с «милитаризмом», универсальными имперскими претензиями и придворной историографией, с тенденцией к мировому господству, не была простым результатом его бургундского опыта — его «модель политической конкуренции» (как показано в его полуавтобиографических работах), будучи в равной степени светской, игнорировала переговорные и институциональные аспекты, присущие бургундской модели, и в то же время подчеркивала принятие решений сверху вниз и военную силу.

Во время правления Максимилиана, при поддержке императора и гуманистов, культовые духовные фигуры были вновь введены или стали заметными. Гуманисты заново открыли труд «Германика», написанный Тацитом. Согласно Питеру Х. Уилсону, женская фигура Германии была заново создана императором как добродетельная мирная мать Священной Римской империи германской нации. Унаследовав работу Клостернойбургских каноников и своего отца Фридриха III, он продвигал Леопольда III, маркграфа Австрии (имевшего родственные связи с императором), который был канонизирован в 1485 году и стал покровителем Австрии в 1506 году. Чтобы добиться максимального эффекта, закрепляющего его правление, император откладывал перевод костей Леопольда в течение многих лет, пока не смог лично присутствовать при этом.

Он способствовал развитию ассоциации между его собственной женой Марией Бургундской и Девой Марией, которая уже была начата при ее жизни членами бургундского двора до его приезда. Эта деятельность включала в себя покровительство (Максимилианом, Филиппом Справедливым и Карлом V) посвящения Семи скорбей, а также заказ (Максимилианом и его приближенными) различных произведений искусства, посвященных этой теме, таких как знаменитые картины «Праздник Розария» (1506) и «Смерть Девы» (1518, за год до смерти императора) Альбрехта Дюрера, знаменитый диптих расширенной семьи Максимилиана (после 1515 года) Штригеля, «Рукопись VatS 160» композитора Пьера Аламира.

Во времена правления Максимилиана происходило постепенное становление немецкого общего языка. Его канцелярия сыграла заметную роль в разработке новых языковых стандартов. Мартин Лютер приписывал Максимилиану и курфюрсту Веттина Фридриху Мудрому заслугу в унификации немецкого языка. Теннант и Джонсон считают, что в то время как другие канцелярии считались значимыми, а затем теряли свою важность при изменении направления исследований, канцелярии этих двух правителей всегда считались важными с самого начала. В рамках своих влиятельных литературных и пропагандистских проектов Максимилиан приукрашивал, переделывал, а иногда и переписывал автобиографические произведения в самой канцелярии. Ему также приписывают крупную реформу имперской канцелярии: «Считается, что Максимилиан привел к стандартизации и упорядочению языка своей канцелярии, что задало темп для канцелярий и типографий по всей империи». Форма письменного немецкого языка, которую он ввел в канцелярии, называлась канцелярской речью Максимилиана (Maximilianische Kanzleisprache) и считалась формой раннего нового высокого немецкого языка. Она заменила более старые формы письменного языка, которые были близки к средневерхненемецкому. Эта новая форма использовалась имперскими канцеляриями до конца XVII века, поэтому ее также называют императорской речью.

Архитектура

Всегда испытывая нехватку денег, Максимилиан не мог позволить себе масштабные строительные проекты. Однако он оставил несколько примечательных сооружений, среди которых наиболее примечательным является кенотаф, начатый им в Хофкирхе, Инсбрук, который был завершен уже после его смерти, и был оценен как самый важный памятник Австрии эпохи Возрождения и считается «кульминацией бургундской традиции гробниц» (особенно групп статуй членов семьи), в которой проявились позднеготические черты в сочетании с ренессансными традициями, такими как рельефы и бюсты римских императоров. Памятник был значительно расширен при его внуке Фердинанде I, который добавил тумбу, портал и по совету своего вице-канцлера Георга Зигмунда Зельда заказал 24 мраморных рельефа по мотивам изображений на Триумфальной арке. Работы были завершены только при эрцгерцоге Фердинанде II (1529-1595).

После захвата Тироля, чтобы символизировать свое новое богатство и власть, он построил Золотую крышу — крышу для балкона, выходящего на центр города Инсбрук, с которого можно было наблюдать за празднествами в честь его вступления во власть над Тиролем. Крыша выполнена из позолоченной медной черепицы. Это сооружение было символом присутствия правителя, даже когда он физически отсутствовал. Оно положило начало моде на использование рельефов для украшения восточных окон. Золотая крыша также считается одним из самых примечательных памятников Габсбургов. Как и кенотаф Максимилиана, он выполнен в основном в готическом стиле.

Читайте также, биографии — Германик

Современная почтовая система

Вместе с Францем фон Таксисом в 1490 году Максимилиан создал первую в мире современную почтовую службу. Первоначально система была создана для улучшения связи между его разрозненными территориями, соединив Бургундию, Австрию, Испанию и Францию, а затем превратившись в общеевропейскую платную систему. Были разработаны фиксированные почтовые маршруты (первые в Европе), а также регулярное и надежное обслуживание. С начала шестнадцатого века система стала открытой для частной почты.

Капитальные средства, которые он влил в почтовую систему, а также поддержка связанного с ней печатного станка (будучи эрцгерцогом, он открыл школу сложной техники гравирования) были на уровне, невиданном европейскими монархами, и заслужили суровые упреки папы.

Политическое наследие

Максимилиан назначил свою дочь Маргарет регентшей Нидерландов, и она прекрасно справилась с этой задачей. Тупу Ила-Анттила считает, что в политическом смысле Маргарет действовала как королева-консорт дефакто, сначала для своего отца, а затем для Карла V, «отсутствующих правителей», которые нуждались в представительном династическом присутствии, дополняющем их характеристики. Ее королевские достоинства помогали ей играть роль дипломата и миротворца, а также опекуна и воспитателя будущих правителей, которых Максимилиан в письмах к Маргарите называл «наши дети» или «наши общие дети». Это была модель, которая сложилась как часть решения проблемы зарождающейся составной монархии Габсбургов и будет продолжать служить последующим поколениям.

Путем войн и браков он распространил влияние Габсбургов во всех направлениях: на Нидерланды, Испанию, Богемию, Венгрию, Польшу и Италию. Это влияние продолжалось несколько столетий и определило большую часть европейской истории. Империя Габсбургов просуществовала как Австро-Венгерская империя, пока не была распущена 3 ноября 1918 года — через 399 лет 11 месяцев и 9 дней после смерти Максимилиана.

Джеффри Паркер резюмирует политическое наследие Максимилиана следующим образом:

К тому времени, когда Карл в 1517 году получил презентационный экземпляр книги «Der Weisskunig», Максимилиан мог отметить четыре крупных успеха. Он защитил и реорганизовал Бургундские Нидерланды, политическое будущее которых казалось мрачным, когда он стал их правителем сорок лет назад. Он также преодолел препятствия, создаваемые отдельными институтами, традициями и языками, чтобы превратить субальпийские земли, унаследованные им от отца, в единое государство: «Австрия», управляемая и облагаемая налогами единой администрацией, которую он создал в Инсбруке. Он также реформировал хаотичное центральное правительство Священной Римской империи таким образом, что, хотя и несовершенное, оно просуществовало почти до ее гибели три века спустя. Наконец, устроив стратегические браки для своих внуков, он создал дом Габсбургов как главную династию в центральной и восточной Европе, создав государство, которое его преемники будут расширять в течение следующих четырех столетий.

Энциклопедия Britannica комментирует достижения Максимилиана:

Максимилиан I сделал свою семью Габсбургов доминирующей в Европе XVI века. Он присоединил обширные земли к традиционным австрийским владениям, получив Нидерланды в результате собственного брака, Венгрию и Богемию по договору и под военным давлением, а Испанию и Испанскую империю — в результате брака своего сына Филиппа Велики были достижения Максимилиана, но они не соответствовали его амбициям; он надеялся объединить всю Западную Европу, возродив империю Карла Великого Его военные таланты были значительны и заставляли его использовать войну для достижения своих целей. Он провел значимые административные реформы, а его военные инновации преобразили поля сражений Европы более чем на столетие, но он был невежественен в экономике и ненадежен в финансовом отношении.

Хью Тревор-Ропер считает, что, хотя Максимилиан в политике и войнах добился немногого, «используя искусство, он окружил свою династию блестящей аурой, которой ей раньше не хватало. Именно в этой иллюзии искали вдохновения его преемники. Для них он был не просто вторым основателем династии; он был создателем ее легенды, которая выходила за рамки политики, национальности и даже религии».

Жизнь Максимилиана до сих пор отмечается в Центральной Европе спустя столетия. Орден Святого Георгия, который он спонсировал, существует до сих пор. В 2011 году, например, в Кортина-д»Ампеццо ему был установлен памятник. Также в 1981 году в Кормоне на площади Либерта была вновь установлена статуя Максимилиана, которая находилась там до Первой мировой войны. По случаю 500-летия со дня его смерти в 2019 году прошли многочисленные памятные мероприятия, на которых Карл фон Габсбург, нынешний глава дома Габсбургов, представлял императорскую династию. В честь Максимилиана была названа казарма в Винер-Нойштадте, Максимилиан-Казерне (ранее Артиллерийская казарма), военная база Ягдкомандо австрийских вооруженных сил.

Амстердам до сих пор сохраняет тесные связи с императором. Однажды он приехал в город в качестве паломника и здесь же излечился от болезни. Поскольку город оказывал ему финансовую поддержку в его военных походах, он предоставил своим жителям право использовать изображение своей короны, которая остается символом города как часть его герба. Эта практика пережила позднее восстание против Габсбургов в Испании. Центральный канал Амстердама в 1615 году был назван Кейзерсграхт (Императорский канал) в честь Максимилиана. Городское пиво (Brugse Zot, или «Дураки Брюгге») Брюгге, пережившего четырехвековой упадок, частично вызванный приказами Максимилиана (который требовал от иностранных купцов перенести операции в Антверпен — позже он отменил эти приказы, но оказалось слишком поздно), связано с императором, который, согласно легенде, примирительно сказал городу, что им не нужно строить приют, поскольку город полон дураков. Городские лебеди считаются вечной памятью (якобы по приказу Максимилиана) о Ланчальсе (чье имя означало «длинные шеи», а эмблемой был лебедь), лояльном министре, которого обезглавили, пока Максимилиан был вынужден наблюдать. В Мехелене, бургундской столице при Маргарите Австрийской, каждые 25 лет устраивается оммеганг, посвященный приезду Максимилиана, а также другим важным событиям.

Мы, Максимилиан, милостью Божьей избранный римским императором, всегдашний наследник империи, король Венгрии, Далмации, Хорватии и др. Эрцгерцог Австрии, герцог Бургундии, Британии, Лоррена, Брабанта, Штирии, Каринтии, Карниолы, Лимбурга, Люксембурга и Гульдреса; граф Фландрии, Габсбурга, Тироля, Пфирта, Кибурга, Артуа и Бургундии, граф-палатин Гайно, Голландии, Зеландии, Намюра и Зутфена; маркиз Римской империи и Бургау, ландграф Эльзатии, лорд Фрисландии, Вендской марки, Портенау, Салинса, Малинеса и др. и т.д.

Читайте также, биографии — Вермеер, Ян

Рыцарские ордена

30 апреля 1478 года Максимилиан был посвящен в рыцари Адольфом Клевским (1425-1492), старшим членом ордена Золотого руна, и в тот же день стал сувереном этого возвышенного ордена. Став его главой, он сделал все возможное, чтобы восстановить его славу и связать орден с родом Габсбургов. Он изгнал членов ордена, перешедших на сторону Франции, и наградил верных ему людей, а также пригласил иностранных правителей вступить в его ряды.

Максимилиан I был членом Ордена Подвязки, номинированным королем Англии Генрихом VII в 1489 году. Его табличка на подвязке сохранилась в часовне Святого Георгия, Виндзорский замок.

Максимилиан был покровителем ордена Святого Георгия, основанного его отцом, а также основателем его светского братства.

Максимилиан был крепкого телосложения с прямой осанкой, имел светлые или рыжеватые волосы длиной до шеи, большой крючковатый нос и выступающую челюсть (как и его отец, он всегда брил бороду, поскольку выступающая челюсть считалась благородной чертой). Хотя его нельзя было назвать условно красивым, он был хорошо сложен и в молодости считался физически привлекательным, с приветливыми, приятными манерами.

Максимилиан был поздним развитием. По словам его учителя Иоганна Куспиниана, он не говорил до девяти лет, а после этого лишь медленно развивался. Фридрих III вспоминал, что когда его сыну было двенадцать лет, он все еще думал, что мальчик либо немой, либо глупый. В зрелом возрасте он говорил на шести языках (французский он выучил у своей жены Марии) и был по-настоящему талантливым писателем. Помимо языков, математики и религии, он рисовал и играл на различных инструментах, а также был обучен земледелию, плотницкому и кузнечному делу, хотя основным направлением его образования, естественно, было царское. По словам Фихтнера, он не многому научился в ходе формального обучения, поскольку даже будучи мальчиком, он никогда не сидел на месте, и наставники не могли многого с этим поделать. Герхард Бенеке считает, что от природы он был человеком действия, «энергичным обаятельным экстравертом», который имел «условно поверхностный интерес к знаниям, наукам и искусству в сочетании с отличным здоровьем в молодости» (он оставался мужественным до конца тридцатых годов и перестал заниматься джустингом только после того, как в результате несчастного случая повредил ногу). Он был храбр до безрассудства, и это проявлялось не только в сражениях. Однажды он в одиночку вошел в вольер со львами в Мюнхене, чтобы подразнить льва, а в другой раз забрался на вершину Ульмского собора, встал на одну ногу и повернулся вокруг себя, чтобы получить полный обзор, к ужасу своих сопровождающих. В XIX веке один австрийский офицер погиб, пытаясь повторить «подвиг» императора, а другому это удалось.

Историк Эрнст Бок, с которым Бенеке разделяет те же чувства, пишет о нем следующее:

Его радужный оптимизм и утилитаризм, его совершенно наивный аморализм в политических вопросах, беспринципность и макиавеллизм; его чувственная и земная естественность, его исключительная восприимчивость ко всему прекрасному, особенно в изобразительном искусстве, но также и к различным модам своего времени, будь то национализм в политике, гуманизм в литературе и философии или в экономике и капитализме; далее его удивительная жажда личной славы в сочетании со стремлением к популярности, прежде всего, ясное сознание развитой индивидуальности: эти свойства Максимилиан демонстрировал снова и снова.

Историк Паула Фихтнер описывает Максимилиана как лидера, который был амбициозным и изобретательным, со склонностью к саморекламе, а также территориальными и административными амбициями, которые выдавали «парящую и узнаваемо современную» натуру, в то же время отвергая представление Бенеке о Максимилиане как о «бесчувственном агенте эксплуатации» под влиянием личных политических пристрастий автора.

Беренгер и Симпсон считают Максимилиана жадным принцем эпохи Возрождения, а также «выдающимся человеком действия, чьим главным недостатком было то, что у него было «слишком много утюгов в огне»». С другой стороны, Стивен Беллер критикует его за то, что он был слишком похож на средневекового рыцаря, у которого был суматошный график военных действий, постоянно пересекающего весь континент для участия в сражениях (например, в августе 1513 года он командовал английской армией Генриха VIII во втором Гвинедде, а через несколько недель присоединился к испанским войскам в разгроме венецианцев) при недостатке ресурсов для поддержки своих амбиций. По мнению Беллера, Максимилиану следовало больше времени проводить дома, убеждая сословия принять более эффективную государственную и фискальную систему.

Томас А. Брэди хвалит чувство чести императора, но критикует его финансовую безнравственность — по мнению Джеффри Паркера, оба пункта, вместе с боевыми качествами и трудолюбивым характером Максимилиана, Карл V унаследовал бы от деда:

Хотя он был до мелочей пунктуален в вопросах чести, ему не хватало морали в вопросах денег. Каждый флорин был потрачен, заложен и обещан десять раз, прежде чем он когда-либо поступал; он подавал своим придворным пример позорной продажности; иногда ему приходилось оставлять свою королеву в залог за свои долги; он постоянно занимал у своих слуг — большие суммы у высших чиновников, маленькие у слуг — и никогда не возвращал их. Те, кому он нравился, пытались найти ему оправдание.

Холлегер согласен с тем, что придворные Максимилиана, за исключением Эйтельфридриха фон Цоллерна и Вольфганга фон Фюрстенберга, действительно ожидали подарков и денег за советы и помощь, и император обычно защищал своих советников и слуг, даже если выступал против более вопиющих проявлений материальной жадности. Однако Максимилиан не был человеком, который легко поддавался контролю или влиянию со стороны своих чиновников. Холлегер также считает, что хотя многие из его политических и художественных замыслов склонялись к мании величия, под ним скрывался трезвый реалист, который верил в прогресс и полагался на современные методы управления. В личном плане «часто описываемый как гуманный, мягкий и дружелюбный, он реагировал гневом, насилием и мстительностью, когда чувствовал, что его права ущемлены или его чести угрожает опасность, и то, и другое он очень ценил». Ценой его воинственного стиля правления и его амбиций по созданию глобализированной монархии (которая в конечном итоге достигла значительных успехов) стала непрерывная череда войн, которая принесла ему прозвище «Стальное сердце» (Coeur d»acier).

Максимилиан был женат трижды, но только первый брак дал потомство:

Помимо своей красоты, наследства и славы, которую она принесла, Мария соответствовала идеалу женщины Максимилиана: одухотворенная великая «дама», которая могла бы стоять рядом с ним как государыня. Их дочери Маргарите он описал Марию: «В ее глазах светилась сила (Kraft), которая превосходила любую другую женщину».

В браке родилось трое детей:

По мнению Максимилиана, хотя Бьянка и превосходила его первую жену Марию физической красотой, она была всего лишь «ребенком» с «посредственным умом», который не мог ни принимать решения, ни быть представленным обществу как респектабельная дама. Бенеке считает, что это несправедливо, поскольку, хотя Бьянка всегда занималась тривиальными, частными вопросами (последние исследования показывают, что Бьянка была образованной и политически активной женщиной), ей не дали шанса развиться политически, в отличие от других женщин в семье Максимилиана, включая Маргариту Австрийскую или Екатерину Саксонскую. Несмотря на ее непригодность в качестве императрицы, Максимилиана склонны критиковать за холодное и пренебрежительное отношение к ней, которое после 1500 года только ухудшилось. Бьянка же, напротив, глубоко любила императора и всегда пыталась завоевать его сердце проникновенными письмами, дорогими драгоценностями и намеками на болезни, но не получила в ответ даже письма, у нее развились расстройства питания и психические заболевания, и она умерла бездетной женщиной.

Кроме того, у него было несколько незаконнорожденных детей, но их количество и личности вызывают много споров. Иоганн Якоб Фуггер пишет в «Ehrenspiegel» («Зеркало чести»), что император начал заводить незаконнорожденных детей после того, как стал вдовцом, и всего было восемь детей, четыре мальчика и четыре девочки.

Набор ксилографий «Триумф императора Максимилиана I». См. также Категория:Триумфальное шествие Максимилиана I — Wikimedia Commons

Источники