Феодора

gigatos | 14 ноября, 2021

Post Views: 326

Суммури

Феодора (греч. Θεοδώρα) — византийская императрица, родившаяся около 500 года на Кипре и умершая в 548 году в Константинополе. Она правила совместно со своим мужем Юстинианом, став его законной женой в 525 году, за два года до их коронации.

Молодость Теодоры неопределенна и имеет много серых зон. Основным источником по первой части ее жизни является «Тайная история», противоречивое произведение, одновременно жестокое и порнографическое, в котором трудно отличить истинное от ложного. Говорят, что она была дочерью дрессировщика медведей и звонаря по имени Акакиос, который был прикреплен к константинопольскому ипподрому. Ее мать, имя которой до нас не дошло, была танцовщицей и актрисой.

До того, как стать императрицей, Феодора, по словам Прокопия Кесарийского, была танцовщицей и куртизанкой. Во время поездки в Египет она получила солидное культурное и религиозное образование, а также приобрела первый опыт политической жизни на местном уровне. Затем она вернулась в Константинополь, где познакомилась с Юстинианом, будущим императором.

Соблазненный личностью Феодоры, в которой он видел нечто большее, чем простую наложницу, Юстиниан решил связать ее с властью. Их совместное правление, с 527 по 548 год, стало для Византийской империи периодом крупных преобразований. Таким образом, Феодора, по-видимому, оказала важное влияние на законодательные реформы Юстиниана, особенно в отношении прав женщин. Даже если она не разделяла планов своего мужа по расширению территории, она, похоже, поддерживала его в его политике.

В 532 году в Константинополе вспыхнуло крупное восстание, настолько сильное, что Юстиниан подумывал о бегстве. Считается, что Феодора вмешалась, чтобы отговорить его, что позволило ее мужу сохранить свой трон.

Император не стеснялся советоваться с ней в целом, в том числе и по поводу своего плана восстановления столицы после этого восстания. Более того, супруги оставили образ близкой пары, несмотря на некоторые разногласия, например, по вопросу монофизитов.

Императрица не могла осуществлять власть в одиночку, во время своего правления она опиралась на обширную сеть политических связей, главными из которых были ее верная сотрудница Антонина и главный евнух Нарсес.

Многогранная личность, она оставила после себя образ женщины с сильным темпераментом, одновременно умелой и безжалостной, и одной из самых влиятельных правительниц своего времени. Ее карьера — один из самых замечательных примеров социального восхождения. Ее многочисленные художественные изображения свидетельствуют об увлечении ею авторов на протяжении веков.

Она является святой православной церкви и празднуется 14 ноября.

Основными историческими источниками о жизни Феодоры являются труды ее современника Прокопия Кесарийского, секретаря полководца Белисария. Историк предлагает три противоречивых представления об императрице, восхваляя ее при жизни и очерняя после смерти.

Его первый исторический труд под названием «Истории или рассуждения о войне» был написан при жизни императрицы. В восьми томах, составляющих эту первую работу, Прокопий пишет в манере добросовестного историографа, критикуя без излишеств. Тем не менее, Феодора изображена в положительном свете. В этой работе он рисует портрет мужественной и самой влиятельной императрицы. В частности, он указывает на ее культурные и моральные ресурсы в трудные времена, «когда мужчины уже не знают, в какую сторону повернуть».

Его вторая работа, «О памятниках», была пропагандистской книгой для имперского режима, специально заказанной Юстинианом. Прокопий восхваляет Юстиниана и Феодору как благочестивую пару и восхищается красотой императрицы.

Возможно, разочарованный тем, что остался на задворках власти, он написал третий труд между 548 и 550 годами, «Тайную историю Юстиниана», который был опубликован только после его смерти, и в котором он резко изменил свой тон. В ней мы видим автора, который разочаровался и разочаровывает людей, с которыми он соприкасается, начиная с императорской четы. Юстиниан изображен жестоким, продажным, расточительным и некомпетентным. Прокопий также изливает свою ненависть на императрицу, называя ее «публичной гибелью человеческого рода».

Сирийский монах Иоанн Эфесский упоминает Феодору в «Житии восточных блаженных» и, среди прочего, утверждает, что у нее была незаконнорожденная дочь до того, как она вышла замуж за Юстиниана.

Другие сирийские авторы, принадлежащие к монофизитскому течению (Захария Ритор, Евагрий Схоластик, епископ Иоанн Амидский или патриарх Антиохии Михаил Сирин), представляют ее как «благочестивую», «святую» или «благочестивую» императрицу.

Девушка с ипподрома

Как и две ее сестры, Комито и Анастасия, Феодора получила имя, звучащее по-христиански. Таким образом, греческий радикал theou dôron можно перевести как «дар Божий». Поскольку уровень детской смертности в то время составлял около пятидесяти процентов, можно предположить, что это была благодарность за успешную беременность.

Она родилась около 500 года в Константинополе, в Пафлагонии или на острове Кипр, по мнению авторов, она вскоре осиротела из-за своего отца, Акакия, который внезапно умер, оставив семью без средств к существованию. После смерти Акакиоса около 503 года, мать Теодоры, очевидно, нашла себе нового компаньона, который взял на себя функции хранителя медведей для фракции зеленых и был ответственен перед неким Астериосом. С самого раннего возраста Комито и Теодоре разрешается регулярно уходить из дома в Кинэгион, где отец, а затем отчим показывают им диких животных. Там они научились приручать медведей, лошадей, собак и разноцветных попугаев, привезенных с Востока. Для Теодоры эти визиты были похожи на театральную тренировку, во время которой она училась контролировать свою осанку, жесты и демонстрировать свой авторитет — качества, которые сослужат ей хорошую службу в дальнейшем. Вместе с сестрой она участвовала в жонглировании и акробатических номерах, которые заставляли зрителей ждать между гонками на колесницах и шоу диких животных.

Однако это относительное спокойствие было недолгим. Астериос, хореограф «зеленых» Константинопольского ипподрома, «уволил их с этой должности», очевидно, найдя кого-то с лучшей поддержкой и кредитом внутри «зеленых» на должность смотрителя медведей. Из одного дня в другой семья оказывалась без работы и, следовательно, без средств к существованию.

Согласно Прокопию Кесарийскому, мать Феодоры решила отреагировать. В день праздника она вышла на константинопольский ипподром вместе со своими дочерьми. Они прошли перед трибуной «зеленых» и встали на колени, умоляя толпу помочь им. Астериос просит тишины, но неожиданно не говорит им ни слова, показывая, что они не заслуживают внимания. Когда становится ясно, что лидер «зеленых» не отвечает, с противоположной трибуны, трибуны «синих», начинается освистывание. Девочки и их мать встают и идут искать Блюза. Эквивалент Астериуса в команде «Блюз» затем просит тишины. В отличие от своего коллеги, он говорит прямо. Он указывает, что их трое, как Троица, дорогая для православных блюзменов, и что белый цвет их платьев отражает чистоту. Под одобрительные возгласы толпы он удовлетворил их просьбу. Семья Теодоры присоединилась к фракции синих, а новый компаньон ее матери нашел должность, «пусть и не обязательно свою (ту, которую он занимал раньше)».

Сцена на ипподроме, рассказанная Прокопием, по-разному интерпретируется историками. Для Виржини Гирод эта сцена, прежде всего, является для Прокопия средством подчеркнуть скромное происхождение Феодоры, а также распущенные нравы ее матери, которая была вынуждена публично заниматься попрошайничеством. Для византиниста Паоло Чезаретти, напротив, он представляет собой двойной поворотный момент в жизни Феодоры. Пример ее матери, которая смогла устоять в трудных условиях, глубоко запомнился молодой девушке, как и презрительное отношение Астериоса и фракции зеленых. Политические решения Теодоры против «зеленых», когда она окажется у власти, будут результатом упрямой мести за их отказ помочь ее матери. Джеймс Аллан Стюарт Эванс, придерживаясь более тонкого подхода, тем не менее, отмечает, что Феодора, став императрицей, впоследствии отдавала предпочтение фракции «синих», что, как правило, подтверждает, что ее семья действительно перешла от «зеленых» к «синим» во время ее детства.

Читайте также, биографии — Гесиод

Актриса и куртизанка

Когда три сестры стали подростками, их мать, которая в то время была танцовщицей и актрисой, постепенно ввела их в мир театра, «поскольку каждая из них казалась зрелой для этой задачи». Теодора сопровождала Комито, старшую, когда та делала свои первые шаги. Вместе они устроили небольшое эстрадное шоу, основанное в основном на жестах и физическом вмешательстве, с небольшим количеством слов.

В 512 году Феодоре было 12 лет, и она еще не достигла половой зрелости. Прокопий, однако, без колебаний наделяет ее очень ранней сексуальной активностью. В «Тайной истории Юстиниана» он отмечает, что ..:

«Феодора предавалась отвратительным мужским связям с некоторыми несчастными, более того, рабами, которые, следуя за своими хозяевами в театр, находили в этой мерзости облегчение от своих несчастий — и она также посвящала много времени этому противоестественному использованию своего тела в лупанаре.

Виржини Жирод задается вопросом об источниках, использованных Прокопием Кесарийским в этом отрывке. По мнению историка, вполне вероятно, что это такой же способ, как и любой другой, очернить будущую императрицу. Действительно, портрет распутной девушки, с детства предающейся похоти, напоминает портрет римского поэта Ювенала, изобразившего императрицу Мессалину, которая также была изображена развратницей. В древние времена нападки на женщину с целью очернить ее репутацию были обычной практикой.

В своих трудах Прокопий предполагает, что Феодора была проституткой низкого класса, которая часто работала в борделях, куда ходили самые несчастные клиенты. Менее злобный, чем Прокопий, византийский монах Иоанн Эфесский также указывает, что она пришла из мира порнейона (дома проституции). Однако к этим утверждениям следует относиться с осторожностью. Действительно, театр был видом искусства, который порицался официальной культурой того времени, поскольку актрисы воспринимались как проститутки. Как подтверждает историк Жоэль Бокамп в своей работе о положении женщин в Константинополе, для общества того времени появление на публике было равносильно предложению своего тела множеству клиентов, что объясняет отождествление актрисы и проститутки.

Некоторое время помогая сестре, Теодора начала собственную актерскую карьеру в возрасте 14 лет. Она могла работать танцовщицей или акробаткой в труппе Синей фракции, перемещаясь между различными амфитеатрами, принадлежащими этой фракции. Из-за своего юного возраста она должна была играть второстепенную роль рядовой танцовщицы, дополняющей кордебалет.

Однако, в отличие от своей сестры Комито, она не была столь успешной, как ожидалось. В своих трудах Прокопий описывает ее как неудачливую художницу, полагавшуюся в основном на свою красоту, чтобы завоевать расположение публики:

«Она не умела играть ни на флейте, ни на арфе; она могла только предлагать свою красоту, щедро одаривая всем своим телом того, кто был рядом.

По его словам, она танцевала на сцене практически обнаженной, только с набедренной повязкой на талии, а во время репетиций оставляла всю одежду на себе, когда практиковалась в метании диска среди других танцоров и спортсменов.

Затем молодая женщина присоединилась к труппе мимов. Говорят, что она играла главную роль в различных бурлескных шоу, включая эротическую версию истории любви Зевса и Леды. Эта роль, похоже, поставила ее в центр внимания, настолько, что ее первый недоброжелатель, Прокопий, признал в ней определенные качества: «Она была настолько остроумна и пикантна, насколько это возможно, так что вскоре она знала, как выставить себя напоказ. Никто никогда не видел, чтобы она стеснялась».

В то время нередко молодые актрисы по приглашению своих поклонников устраивали похотливые вечеринки для отдыха. Как и ее сестра Комито, которая также была куртизанкой, Феодора, вероятно, также занималась этой формой элитарной проституции, предназначенной для самых богатых клиентов. В обмен на это обе сестры, вероятно, получили покровительство богатых поклонников, которые наградили их всевозможными подарками: одеждой, драгоценностями, слугами, квартирами.

В этот период Теодора познакомилась с другой актрисой по имени Антонина, с которой оставалась дружна всю жизнь. Она станет ближайшей соратницей Феодоры, когда та придет к власти.

Путешествие по Средиземноморью

В возрасте 16 лет Феодора стала любовницей высокопоставленного сирийского чиновника по имени Хекеболос, с которым она прожила четыре года. Она уехала с ним в Северную Африку, где он стал правителем ливийской провинции Пентаполис. Пара поселилась в Аполлонии, столице провинции, на северо-востоке современной Ливии. Вдали от своего круга знакомых в Константинополе, Феодора, кажется, скучает там. Более того, она не могла смириться с ролью наложницы. Хотя она надеялась стать официальной женой Хекеболоса, он представил ее как свою «спутницу» или даже «служанку». Каким бы ни было содержание их споров на эту тему, Хекеболос принимает радикальное решение: он «прогоняет» ее. Этот неудачный опыт, тем не менее, позволил Теодоре приобрести первый опыт политической жизни, выступая в качестве посредника с местными политическими деятелями и даже заключая некоторые сделки от имени своего любовника.

Обиженная и брошенная Гекеболосом, она решает отправиться в Константинополь, но сначала останавливается в Александрии. Чтобы финансировать свое путешествие, Прокопий утверждает, что она занималась проституцией в городах, через которые проходила. Однако большинство историков недоумевают по этому поводу, поскольку детали этого периода неясны. Вполне возможно, что Теодора использовала сети солидарности, существовавшие в Голубой фракции, чтобы поддержать себя. По словам историка Паоло Чезаретти, сначала она обратилась к церкви, ссылаясь на право убежища. По традиции, ее допрашивал прелат, роль которого заключалась в том, чтобы принять ее покаяние и убедиться в искренности ее планов. Затем он предложил ей отправиться в штаб-квартиру патриархата в Александрии, чтобы получить религиозное образование. Так она приехала в египетский город, имея при себе письмо-презентацию для женского монастыря.

Понимая, что одной ее красоты недостаточно для продвижения в обществе, она учится читать и писать и приобретает философскую культуру. Благодаря религиозным и церковным связям, она обратилась к патриарху Тимофею IV Александрийскому, монофизиту, который должен был остаться ее духовным отцом, который «знал, как заставить вибрировать металл ее сердца». Именно во время этой встречи она обратилась в монофизитскую церковь, хотя для Чезаретти это обращение объясняется скорее личными причинами, чем чистым убеждением.

Затем она останавливается в Антиохии, где встречает Македонию, танцовщицу, ставшую гадалкой, у которой есть связи с Юстинианом, племянником императора, о котором она фактически является осведомителем. Похоже, что она имеет определенное влияние в сирийской метрополии, способна кооптировать определенных людей или, наоборот, сигнализировать о них как об опасных для императорского двора. Действительно, по словам Прокопия, «достаточно было одного ее письма к Юстиниану, чтобы легко подавить такого знатного человека с Востока и конфисковать его имущество». Теодора познакомилась с ней через фракцию Синих. Отношения между двумя женщинами быстро развивались. Даже если нет уверенности, что Македония сообщила о Феодоре в одном из своих докладов Юстиниану, она оказывает свою поддержку, чтобы Феодора могла ускорить свое возвращение в византийскую столицу.

Встреча с Юстинианом

Она вернулась в Константинополь в 522 году, где поселилась в доме рядом с дворцом. Затем ей помог Македоний, который подружился с ней, получить доступ в императорскую цитадель. С письмом из Македонии Феодора была допущена во дворец для встречи с новым консулом, не кем иным, как Юстинианом, magister militum praesentalis с 520 года, который только что открыл свою должность роскошными играми на ипподроме.

Об их встрече сохранилось мало подробностей. Однако почти наверняка можно сказать, что они не говорили на одном языке: Юстиниан говорил на латыни (языке администрации), а Феодора — на греческом (основном языке общения в империи). Эта разница тем более удивительна, что, как объясняет историк Пьер Мараваль, Юстиниан в молодости обучался в основном латыни, в отличие от Феодоры.

Вежливый, Юстиниан, вероятно, согласился, чтобы они обменивались мнениями на греческом языке. Осознавая, что ее лингвистические знания все еще уступают знаниям других членов двора, Теодора объяснила, что она училась не так много, как ей хотелось бы. Юстиниан ответил: «Ты врожденный мастер в этом деле».

Юстиниан попал под чары красоты, остроумия и энергичности бывшей актрисы. Прокопий сообщает, что она воспламенила сердце Юстиниана «своим эротическим огнем». Так она стала любовницей будущего императора. Феодоре тогда было 22 года, Юстиниану — 40.

Свадьба и коронация

Под действием чар будущий император может думать только об одном: жениться на ней. Тем не менее, он знает, что задача будет не из легких. Древний закон запрещает высокопоставленным чиновникам жениться на бывших куртизанках. Юстиниан также сталкивается с оппозицией со стороны окружающих его людей. Его мать, Бдительность, и его тетя, императрица Евфимия (от ее родового имени Лупицина), были против. Хотя обе женщины сами были скромного происхождения, ни одна из них не хотела, чтобы Теодора вошла в семью.

Поэтому Юстиниан постепенно продвигал свои пешки. Сначала он добился от своего дяди, императора Юстина I, присвоения Феодоре звания патриция, а затем, 19 ноября 524 года, отменил запрет на брак бывших актрис.

Его мать и императрица умерли в течение нескольких дней друг от друга, поэтому Юстиниан оказал давление на своего дядю, чтобы тот согласился. Столкнувшись с упрямством племянника, старый император согласился. С тех пор ничто не мешало их союзу. Ни сенат, ни армия, ни церковь открыто не выступили против него, вероятно, 1 августа.

В «Тайной истории» Прокопий выражает свое непонимание этого союза. По его мнению, Юстиниану лучше было бы «взять в жены женщину лучшего происхождения, которая воспитывалась бы отдельно, женщину, которая не пренебрегала бы скромностью».

Однако, по мнению Виржини Гирод, решение Юстиниана можно объяснить, если принять во внимание его скромное происхождение. Будучи сыном крестьянина, будущий император мог заключить выгодный союз с женщиной из влиятельной аристократической семьи, чтобы заручиться ее поддержкой. Тем не менее, не исключено, что Юстиниан опасался, что на него будет смотреть свысока его собственная жена, не будучи патрицием по происхождению. Теодора тоже была скромного происхождения, поэтому такого риска не было. Она пришла с улицы, была умна и разделяла те же амбиции, что и он. В своих трудах Прокопий с оттенком неудовольствия отмечает, что Юстиниан «не счел ниже своего достоинства сделать себе благо из общего позора всего человечества и жить в близости с женщиной, покрытой чудовищной грязью».

Когда Юстин I умер в возрасте 77 лет в 527 году, Юстиниан был коронован как император. В качестве редкой привилегии Феодора надела пурпур одновременно с Юстинианом в базилике Святой Софии, став, таким образом, полностью связанной с империей и полноправной императрицей. Она также получила титул Августы.

Читайте также, мифология — Одиссей

Политическая и религиозная роль

Большинство византийских хронистов (Прокопий Кесарийский, Евагрий Схоластик и Иоанн Зонара) согласны с тем, что Феодора была не только женой Юстиниана, но и самостоятельным государем, оказавшим реальное влияние на деятельность своего мужа.

Оказавшись на троне, она часто советовалась с Юстинианом, особенно в религиозных вопросах. Она разделяла его политические планы и стратегии и участвовала в его государственных советах. Юстиниан называл ее своим «партнером» в своих обсуждениях. Он не стеснялся прямо упоминать ее во время публикации нескольких законов, называя ее «своим даром от Бога».

Император также следит за тем, чтобы императрице выплачивались такие же подношения, как и ему самому. Когда новый высокопоставленный чиновник поступает на службу Империи, он должен принести присягу обоим государям:

«Клянусь Всемогущим Богом, что всегда буду хранить свою совесть чистой по отношению к нашим божественным и благочестивейшим правителям, Юстиниану и Феодоре, его супруге по власти, что буду оказывать им верную службу при выполнении возложенной на меня задачи в интересах суверенной империи.»

В качестве символа взаимодополняемости императорской четы Прокопий сообщает, что «они ничего не делали друг без друга». Хотя маловероятно, что Юстиниан консультировался с Феодорой по техническим аспектам своих военных дел, как отмечает Чезаретти, она советовала ему в выборе его соратников и тех, кто его окружал. У нее был свой двор, своя официальная свита и своя императорская печать.

Будучи советником Юстиниана, она оказала определенное влияние на положения Corpus juris civilis, убеждая его включить в него ряд законов, направленных на улучшение положения женщин (→ см. ниже: Улучшение положения женщин).

В целях борьбы с коррупцией он также побудил Юстиниана улучшить вознаграждение государственных служащих, одновременно усиливая их зависимость от императорской власти.

Феодора была менее счастлива в выборе фаворитов, отдавая предпочтение тем, кто был предан ей, даже если они были некомпетентны, и некоторые ее вмешательства были, мягко говоря, неуклюжими. Так, прикрывая излишества Антонины, жены Белисария, она рассорилась с ней после того, как заставила свою дочь Жанну выйти замуж за Анастасия и в критический момент отозвала полководца Белисария из Италии.

В религиозной сфере, в то время как Юстиниан склонялся к ортодоксии и сближению с Римом, Феодора на протяжении всей своей жизни оставалась сторонницей монофизитов и сумела повлиять, по крайней мере до своей смерти, на имперскую политику (→ см. ниже: Защита монофизитов).

По словам Прокопия, она не оценила тезисы Оригена, которого обвиняли в том, что он поддерживал веру в реинкарнацию и предсуществование души до рождения. Перед смертью Феодора убедила Юстиниана созвать Второй Константинопольский собор в 553 году, который осудил оригенизм.

Вмешательство в дело «Никейская смута

Когда в январе 532 года трон зашатался во время мятежа в Нике, она спасла ситуацию благодаря мужественной и энергичной позиции, которая контрастировала с позицией Юстиниана, который предпочел «умереть в пурпуре», чем поддаться на уговоры.

В тот год две политические группировки на ипподроме, «синие» и «зеленые», устраивают беспорядки во время гонки колесниц и осаждают дворец. В то время как император и большинство его советников уже подумывали о бегстве перед лицом распространяющегося бунта, Феодора прервала их и произнесла зажигательную речь, в которой категорически отвергла идею бегства, поскольку это означало бы отказ от претензий на императорский трон. В своем «Рассуждении о войнах» Прокопий сообщает, что она говорит и заявляет:

«Милорды, нынешняя ситуация слишком серьезна для того, чтобы мы могли следовать этой конвенции, согласно которой женщина не должна говорить в совете мужчин. Те, чьим интересам угрожает опасность чрезвычайной серьезности, должны думать только о наиболее мудром образе действий, а не о конвенции. Когда нет другого пути спасения, кроме бегства, я бы не хотел бежать. Не обречены ли мы все на смерть с момента нашего рождения? Те, кто носил корону, не должны пережить ее потерю. Я молю Бога, чтобы меня ни одного дня не видели без фиолетового цвета. Да погаснет для меня свет, когда они перестанут приветствовать меня именем императрицы! Ты, автократор (указывая на императора), если хочешь бежать, у тебя есть сокровища, корабль готов и море свободно; но бойся, что любовь к жизни подвергнет тебя жалкому изгнанию и позорной смерти. Мне нравится это древнее изречение: что пурпур — прекрасный саван!

Трудно сказать, точно ли Феодора произнесла свои слова. Историк Паоло Чезаретти видит в некоторых отрывках литературный стиль Прокопия Кесарийского. Выражение «пурпур — прекрасный саван» берет свое начало в классической древности. Говорят, что это ссылка на Дениса Сиракузского или на работы оратора Исократа, который жил в Афинах в пятом веке до нашей эры. Пьер Мараваль также сомневается в достоверности этих слов, указывая, что только Прокопий ссылается на них.

Тем не менее, ряд историков, таких как Виржини Жирод и Жорж Тейт, согласны с тем, что, скорее всего, Феодора действительно вмешалась, поскольку она, вероятно, была единственной, кто мог убедить Юстиниана остаться. Хотя Прокопий не присутствовал во дворце в то время, он был секретарем генерала Белисария, который присутствовал вместе с Юстинианом и Феодорой. С учетом того, что этот источник находится ближе всего к власти, возможно, как отмечает Чезаретти, что Прокопий дал транскрипцию речи Феодоры, которая близка к истине (хотя, возможно, и приукрашена).

По словам Генриха Гуссея, мужественное красноречие Теодоры возродило мужество офицеров, оставшихся верными императору. Посоветовавшись с женой, Юстиниан затем отправил Нарсеса на переговоры с лидерами синезубов, назначив высокую цену за их выход из восстания. С его помощью и помощью Белисария мятеж был окончательно подавлен.

Улучшение положения женщин

Первая часть правления Юстиниана и Феодоры ознаменовалась публикацией в 528 году первой части Кодекса Юстиниана, юридического труда, в котором собраны все императорские конституции от Адриана до Юстиниана. Целью этого свода законов было объединение и синтез всех существующих римских законов, некоторые из которых были устаревшими и противоречили друг другу. Пять лет спустя была опубликована серия постановлений, Новеллы, которые дополняли или изменяли некоторые положения Кодекса Юстиниана.

Теодора принимала непосредственное участие в реализации этих юридических работ. Желая придать женщинам новый статус в семье, она добавила или изменила ряд законов для улучшения положения женщин: меры защиты актрис и куртизанок, смягчение наказания для женщин в случае прелюбодеяния, закон против «белой работорговли» и возможность для жен просить о разводе. Он также обеспечил, чтобы дочери могли заявить о своем праве на наследство, и принял меры по защите приданого в пользу вдов.

Эта бывшая куртизанка также заставила Юстиниана принять энергичные меры против владельцев публичных домов, тратить большие суммы денег на помощь проституткам, выкупая некоторых из них, и основать дом для раскаявшихся грешников. Она также приняла закон, запрещающий сутенерство, но это не помешало ему продолжаться.

Некоторые историки считают Феодору пионером феминизма, поскольку она выступала за права женщин. Другие, напротив, видят в юридической деятельности Юстиниана и Феодоры плод медленной культурной эволюции византийского общества, которое в то время было отмечено христианством. Для Жирода подъем христианской морали, одной из основ которой является равенство перед Богом, несомненно, способствовал эволюции законодательства того времени. Таким образом, запрет на сутенерство был просто продолжением законов пятого века, которые запрещали заниматься проституцией женщине против ее воли. В том же ключе Чезаретти отмечает, что переопределение роли женщин было частью создания нового общества, основанного на христианстве и преобладании мононуклеарной семьи. Например, отмена «развода по взаимному согласию» в 542 году иллюстрирует это отличие от современных феминистских течений, целью которых, напротив, является отмежевание семьи от христианской мысли.

Читайте также, биографии — Сократ

Защита монофизитов

Хотя Феодора в основном поддерживает своего мужа в его политических целях, она выступает против него в религиозном вопросе.

После Фессалоникийского эдикта в 380 году христианская вера стала официальной религией Римской империи. Все другие культы, за исключением иудаизма, были запрещены. Тем не менее, христианство было далеко от единства в рамках империи. С начала пятого века христиане разделились по вопросу о природе Христа, как божественной, так и человеческой. Дебаты привели к возникновению двух основных течений. С одной стороны, диофизиты, поддерживаемые Папой Римским, утверждали, что у Христа две природы — человеческая и божественная. С другой стороны, монофизиты, которые составляли большинство в восточных регионах империи, утверждали, что у Христа была только одна природа и что его человеческая природа была поглощена божественной.

В 451 году Халкидонский собор попытался решить этот вопрос, навязав диофизитство в качестве официальной доктрины, но тщетно. Христиане-монофизиты на Востоке, особенно в Александрии и Палестине, отказались подчиниться ему, что привело к восстаниям, когда в этих регионах был назначен диофизитский патриарх или епископ.

Императорская чета сама разделилась по этому вопросу: Юстиниан защищал официальную диофизитскую доктрину, а Феодора поддерживала монофизитских диссидентов. Это было их главным расхождением, хотя историк Виржини Жирод считает, что оба императора, безусловно, использовали его в политических целях, выдавая себя за защитников своей веры, чтобы сохранить мир в империи.

Поскольку монофизиты подвергались гонениям в империи, императрица взяла на себя роль их защитницы, дойдя до того, что стала посредником между ними и Юстинианом. К большому удивлению своего мужа, она приняла множество монофизитских монахов и епископов в константинопольском дворце Ормисдас, превратив его в импровизированный монастырь, который мог вместить до пятисот монахов. Она также открыто защищала наиболее важных представителей монофизитов на Востоке, таких как патриарх Александрийский Феодосий, патриарх Константинопольский Антим и Иаков Барадеус, рискуя сама подвергнуться отлучению.

Привязанность Феодоры к делу монофизитов достигла своего апогея весной 537 года, когда она лично вмешалась, чтобы сместить противостоявшего ей папу и заменить его тем, кто был ближе к ее религиозным убеждениям.

Замена Папы Римского

Италия, колыбель папства, занимала центральное место в завоевательных планах Юстиниана. После того как в 534 году Белизарий вновь завоевал Северную Африку, Юстиниан искал предлог для военного вмешательства, чтобы вернуть ее в лоно Римской империи. Весной 535 года политическая ситуация предоставила ему такую возможность.

После смерти готского короля Италии Теодориха Великого в 526 году его дочь Амаласонта стала регентшей от имени своего десятилетнего брата Аталарика. Чтобы закрепить свою власть, она вышла замуж за его двоюродного брата Феодата. Вскоре она попыталась сблизиться с Византией, чтобы заключить союз и получить ее защиту.

По рекомендации Феодоры Юстиниан назначил нового посла, Петра Патриция, и отправил его в 534 году к остготскому двору в Равенну для заключения соглашения. Обсуждения не успели завершиться. До его приезда готлибская знать, не согласная с политикой Амаласонта, убила его весной 535 года и посадила на трон своего двоюродного брата Теодата.

В «Тайной истории» Прокопий обвиняет Феодору в том, что она организовала убийство Амаласонта из ревности при соучастии готов. По его словам, Амаласонте, опасаясь за свою жизнь, хотела укрыться в Константинополе. Видя в ней соперницу, Теодора попросила Петра Патриция устроить для нее ловушку и заставить ее исчезнуть в обмен на большую сумму денег. Тем не менее, тезис Прокопия содержит несколько несоответствий. Действительно, Петр Патриций прибыл в Италию после смерти Амаласонта. Кроме того, вопрос об Италии, похоже, не входил в число приоритетов императрицы в то время. Она работала над сближением между римскими диофизитами и восточными монофизитами в сотрудничестве с Антимом, патриархом Константинополя, который был монофизитом.

При византийском дворе низложение и убийство Амаласонта было истолковано как акт восстания против императора. Готы больше не рассматривались как представители империи, а как враги. Все готово для военного вмешательства.

Узнав, что имперские войска под командованием Белисария находятся на марше, новый король готов Теодат отправил папу Агапета I в Константинополь, чтобы попытаться найти дипломатическое решение. В феврале 536 года последний был принят Юстинианом со всеми почестями, причитающимися главе Римской церкви. Видя, что его визит обречен на неудачу, поскольку Юстиниан был полон решимости восстановить власть Римской империи в Италии, Агапет перевел дискуссию на вопрос о двух природах Христа, который был предметом разногласий между диофизитскими христианами Рима и монофизитскими христианами Востока. Между императором и папой возникла напряженность, Агапет обвинил Константинопольского патриарха Антима в том, что тот является злоумышленником и еретиком. Пригрозив папе изгнанием, Юстиниан, наконец, сдался. В марте 536 года Антим был смещен с поста и заменен патриархом диофизитского толка, к ярости императрицы.

Затем Агапет вернулся в Рим, где вскоре умер от болезни, процарствовав всего десять месяцев. Со своей стороны, Феодора, казалось, была раздражена поведением Юстиниана, которого она упрекала в том, что он слишком легко уступил папе. Тогда она решила, что сможет переломить ситуацию, выступив за назначение в Риме папы-монофизита. С этой целью она отправила в Италию Виджила, папского нунция, который был близок к ней. К несчастью для императрицы, Вигилий прибыл слишком поздно. В июле 536 года с благословения готов был избран новый папа по имени Сильвестр. Однако вскоре он оказался в неудобном положении. Из-за конфликта с готами византийцы отказались официально признать его назначение. Все осложнялось тем, что готский король, которому он был обязан своим назначением, умер после того, как был свергнут местной знатью. Поэтому без защиты папа увидел, как осенью 536 года византийские войска под предводительством Белисария приближаются к Риму. Затем Сильвер начал переговоры с византийским генералом и 9 декабря 536 года открыл перед ним городские ворота.

Если захват Рима стал крупным успехом для завоевательных проектов Юстиниана, то Феодора не забывала о своем приоритете: обеспечить занятие папского престола человеком, способным поладить с восточными христианами-монофизитами. Поэтому она решила написать Папе Римскому письмо с просьбой вернуть пост патриарха Константинопольского монофизиту Антиму. Ответ Сильвера был лапидарным: «Я никогда не реабилитирую еретика, осужденного за его нечестие».

Для императрицы чаша была полна. Зимой 536-537 годов она решила взять дело в свои руки и заменить папу Сильвестра на Вигилия. Она написала генералу Белисарию письмо с приказом сместить Сильвестра, но он колебался. Он только что узнал, что большая армия Готлиба направляется для осады Рима, и должен был готовиться к защите города. Он не мог представить себя справляющимся с религиозными сложностями.

Поэтому Феодора решила обратиться к своей подруге Антонине, жене Белисария, которая находилась в Италии рядом с мужем и с которой она поддерживала отдельную переписку. Согласно Liber Pontificalis, Антонина убедила Белизария арестовать Сильвестра за государственную измену, используя ложные показания о том, что он тайно обменивался письмами с готами. Согласно Либерату Карфагенскому, Вигилий сам сфабриковал компрометирующие письма для Сильвестра, чтобы способствовать своему назначению. Однажды в марте 537 года Сильвестр был приглашен на встречу с Белисарием на холм Пинчио. Отделенный от своей свиты, Папа был сопровожден в отдельную комнату. К его большому удивлению, он был принят Антониной. Говорят, что она сказала ему: «Итак, господин папа Сильвестр, что мы сделали с тобой и со всеми римлянами? Почему вы так торопитесь отдать нас готам?

В результате этой встречи Сильвестр был низложен, а Вигилий посвящен в папы. После кратковременного изгнания в Малую Азию Сильвестр был помещен под домашний арест в Понце, где и умер несколько лет спустя.

Regency

В 542 году жестокая эпидемия бубонной чумы распространилась по восточным регионам империи и достигла Константинополя. Сам Юстиниан серьезно заболел, очевидно, заразившись этой болезнью. Феодора взяла на себя управление делами империи. Чтобы обеспечить непрерывность императорской власти, она проводила краткие советы с главными министрами империи во время выздоровления своего мужа.

Несмотря на свою относительную осведомленность, императрице, вероятно, приходилось вмешиваться в законодательные и военные дела. Однако она следила за тем, чтобы ничего не просочилось наружу, и сосредоточилась исключительно на технических вопросах. Несмотря на исключительную ситуацию, поставившую ее в положение безраздельной власти, она не приняла никаких мер, которые противоречили бы желанию мужа, в том числе и в отношении монофизитов. До реставрации Юстиниана она, кажется, наоборот, хотела воплотить сбалансированный облик власти, как диойской, так и монофизитской, без разбора посещая церкви и хосписы для посещения больных.

Парадоксально, но эта ситуация заставила Феодору осознать хрупкость своего положения. Поскольку у нее и Юстиниана не было наследника, имена претендентов на престол начали циркулировать в императорском дворе. Если бы Юстиниан умер, трон стал бы объектом всеобщего вожделения, и не было никакой гарантии, что армия поддержит ее. В армии ощущается беспокойство. Помимо напряженности на передовой, солдаты недовольны задержками с выплатой зарплаты. Для некоторых генералов внутреннее решение, как у Теодоры, не является выходом.

Два офицера с восточного фронта, входившие в сеть осведомителей Феодоры, сообщили ей, что слышали, что Белисарий и Бузес, еще один высокопоставленный военный офицер, не примут другого императора, «подобного Юстиниану». Независимо от того, были ли эти слухи правдой или нет, императрица решила отреагировать. В отношении этих двух мужчин было начато расследование. Белисарий был отозван в Константинополь, но его не беспокоили, в отличие от Бузы, который был заперт.

Восстановление Юстиниана в 543 году стало облегчением для императрицы. Несмотря на отсутствие доказательств, она все же затаила обиду на Белисария, которого подозревала в том, что он воспользовался ситуацией. Чтобы успокоить гнев жены, Юстиниан приказал отстранить Белисария от должности стратега Востока и распустить его личную гвардию. Паоло Чезаретти считает это унижением для Белисария и свидетельством непримиримого характера императрицы.

Смерти

Феодора умерла 28 июня 548 года, за 17 лет до Юстиниана, от болезни, симптомы которой были похожи на рак груди. Она была похоронена в церкви Святых Апостолов в Константинополе. Глубоко потрясенный, Юстиниан так и не смог оправиться от смерти своей жены. В последние годы своего правления император уединился, появляясь на публике только на редких официальных церемониях. Историк Джон Стейнер пишет: «Потеряв Феодору, Юстиниан потерял и сильную волю, которую она ему дала. Больше, чем он, она была государственным деятелем царствования.

Разделение его могилы

В 1204 году гробницы Феодоры и Юстиниана и других византийских правителей в церкви Святых Апостолов были разграблены крестоносцами во время разграбления Константинополя в надежде вернуть богатства, отложенные на их телах.

Два века спустя, в 1453 году, османы взяли Константинополь, положив конец Византийской империи. Церковь Святых Апостолов уже находилась в плохом состоянии. Султан Мехмет II приказал разрушить его в 1461 году, и на его месте была построена мечеть Фатих. Затем саркофаги опустошались и использовались для других целей. Останки покойной императрицы исчезли навсегда.

Несмотря на резкую критику, Прокопий признал несомненное очарование Феодоры: «Она была и красива лицом, и изящна, хотя и мала ростом, с большими черными глазами и каштановыми волосами. Цвет лица у нее был не совсем белый, а скорее тусклый, взгляд горящий и сосредоточенный». Описывая одну из своих статуй в полный рост, он писал: «Статуя выглядит хорошо, но не равна императрице по красоте, ибо совершенно невозможно, по крайней мере для смертного, передать гармоничный облик последней.

Читайте также, биографии — Чан Кайши

Сложная личность

Что касается ее красоты, то ее «остроумный и пикантный» талант признавали все, включая ее недоброжелателей. «Она была чрезвычайно оживленной и насмешливой», — пишет Прокопий. Однажды пожилой патриций попросил аудиенции у императрицы, чтобы пожаловаться. Он одолжил крупную сумму денег одному чиновнику на императорской службе, но тот не вернул деньги. Императрица не ответила, а просто запела мелодию, вскоре под аккомпанемент окружавших ее евнухов. Песня была несколько насмешливой, с такими словами, как «How big your kêlé is», что можно перевести как «Как велика ваша дыра (в ваших финансах)» или «Как вы нас ломаете», в зависимости от того, имеется ли в виду «kêlé» или «koilê» (дыра). Несмотря на его настойчивость, патриций ничего больше не получил и вернулся с пустыми руками.

Помимо воли и амбиций, Теодора обладала врожденными качествами, такими как память и чувство времени, качествами, которые она оттачивала во время своей актерской карьеры. Ее особенностью было иронично обыгрывать конфликты и жестокие столкновения.

Автор Жан Хехлер описывает ее как императрицу редкого мастерства, одновременно расчетливую и хитрую. Ее культура и ум привлекли внимание Юстиниана, который решил связать ее с властью. По словам историка Жоэль Шеве, он нашел в ней подходящего партнера, обладавшего энергией и силой воли, необходимыми для выполнения функций будущего государя.

Однако эти качества также шли рука об руку с пороками имперской власти. В то время правители использовали любые средства, которые они считали необходимыми для установления своей власти, не обращая внимания на моральные соображения. Феодора и Юстиниан не стали исключением. Как и Юстиниан, она была одновременно умной и коварной, авторитарной до тирании, амбициозной и безжалостной. Вступив в борьбу за влияние с префектом восточных дворов Иоанном Каппадокийским, она сделала все, чтобы ускорить его падение. Она также заставила убрать брата Юстиниана Германа, опасаясь, что он будет претендовать на трон, так как у нее и Юстиниана не было наследника.

Безжалостная к противникам или тем, кто неправильно понимает ее приказы, она защищает тех, кто хорошо служит ей, заслужив прозвище «верная императрица». В частности, она приходит на помощь своей подруге Антонине, вышедшей замуж за Белисария, когда та компрометирует себя внебрачной связью с молодым фракийцем, что не мешает императрице «показать зубы» своей подруге детства за то, что она показала себя неспособной отделить личные удовольствия от общественных добродетелей, требуемых от придворных дам.

В отличие от Поля ле Силентера, который сравнивает ее со святой, Генрих Уссэ более умерен, признавая в более разумной манере, что «если Теодора не обладала ни одной из добродетелей святой, она обладала несколькими добродетелями государя».

Черный портрет Прокопия

Основные критические замечания Прокопия в ее адрес касаются лет до ее вступления на престол, в течение которых она, как говорят, вела развратную жизнь.

В своей «Тайной истории» Прокопий делает Феодору настоящей эротоманкой и женщиной с переполненным сексуальным аппетитом:

«Никогда не было человека, более пристрастного ко всем формам удовольствия; ; Она проводила всю ночь в постели со своими слугами, а когда все изнемогали, она переходила к их слугам, но даже так она не могла удовлетворить свою похоть.»

По его словам, ее репутация развратной женщины была такова, что люди отворачивались от нее, когда проходили мимо нее на улице, «чтобы не испачкаться от прикосновения ее одежды, от воздуха, которым она дышала».

Когда она начала свою актерскую карьеру, он назвал ее выступления «за гранью неприличия» и назвал ее «верховным творцом непристойностей». Также говорят, что она была жестока по отношению к другим актрисам, потому что завидовала их успеху. Наконец, он упрекнул ее за обжорство и пристрастие к еде. По его словам, она охотно «позволила бы искушать себя любой едой и напитками».

Восхваляя качества императрицы в «Рассуждениях о войнах», он резко меняет тон в «Тайной истории», изображая ее как праздную и поверхностную женщину, непригодную для правления: «О своем теле она заботилась больше, чем было необходимо. Она всегда спала очень долго. И хотя она впадала во всевозможные невоздержанности в течение столь долгой части дня, она чувствовала, что может управлять всей Римской империей».

В последнем произведении наказания и казни уже не являются для супругов средством обеспечения своей власти, а свидетельствуют о жестокости императрицы, которая могла бы использовать их для собственного развлечения в подземелье дворца.

Однако преувеличения Прокопия, если эта работа действительно принадлежит ему, несомненно, вызваны политической оппозицией женщине, которая, согласно, вероятно, преувеличенным слухам, управляла своим мужем, а значит, и всей империей. По словам Прокопия, «эмансипация женщин в любой форме является абсолютным злом», и видеть, как женщина скромного происхождения самостоятельно правит, было едва ли приемлемо. Атаковать женщину за ее добродетель — удобный способ дискредитировать ее. Этот тезис защищает, в частности, историк Пьер Мараваль. Злоба Прокопия, по его словам, отражала ненависть элиты к императрице, которая не происходила из аристократического рода и была бывшей актрисой — профессия, которая в то время считалась позорной.

Независимо от того, есть ли доля правды в утверждениях Прокопия или нет, некоторые из них, как отмечают некоторые историки, по меньшей мере, удивительны. В своих трудах француз Генрих Уссэ, в частности, задается вопросом о репутации Феодоры как развратной женщины в годы ее молодости. Если Феодора действительно была этой женщиной, чья репутация была такова, что люди отворачивались от нее на улице, то как объяснить, что Юстиниан решил представить ее публично и сделать своей женой, когда он еще не был императором? Для автора это рисковало поставить под угрозу его популярность, а также его амбиции на трон.

Историк Жоэль Шеве также озадачен этой репутацией развратника, отмечая, что ни один византийский хронист, включая религиозных писателей, которые были настроены против императрицы из-за ее поддержки монофизитов, не повторял эти обвинения в своих трудах.

Антонина, «правая рука

Во время своего правления Феодора регулярно прибегала к услугам своей давней подруги Антонины, которую она знала еще по актерской карьере. Эти две женщины доверяли друг другу и имели близкие отношения. Со временем Антонина стала «правой рукой» Феодоры в осуществлении власти.

По словам Прокопия, императрица оценила его эффективность, особенно в устранении политических противников. Карьера некоторых понтификов и министров империи была разрушена за то, что они воспрепятствовали воле Августы. Влиятельная женщина, Антонина также сыграла решающую роль в замене папы Сильвестра на Вигилия, которому Феодора хотела отдать предпочтение из-за его симпатий к монофизитам.

В личном плане Антонина была замужем за генералом Белисарием, что имело для императрицы ряд преимуществ. Феодора с подозрением относилась к этому талантливому полководцу, который провел несколько успешных военных кампаний в Африке и Италии. Она боялась, что его внезапная слава заставит его захотеть провозгласить себя королем в Италии с благословения готов или даже свергнуть Юстиниана. Тот факт, что Антонина была замужем за Белисарием, означал, что она могла держать ухо востро относительно возможных политических амбиций своего мужа.

Антонина следовала за Белисарием в его различных походах и вела отдельную переписку с императрицей. Таким образом, императрица была в курсе происходящего. Будучи секретарем Белисария, Прокопий в своих записях передает содержание некоторых из их обменов. Когда Белисарий был отозван из Италии и отправлен воевать с персами, которые возобновили военные действия в 541 году, Феодора, как говорят, поделилась своими опасениями с Антониной. Она спросила ее о возможности возвращения готов в Италию. Стремясь защитить монофизитов, она также спросила ее, как она интерпретирует поведение папы Вигилия, которого она поддерживала и который, тем не менее, не желал проявлять открытость в религиозной сфере. Согласно Прокопию, Антонина была уклончива. Прежде всего она боялась, что императрица конфискует богатства, которые ее муж накопил во время походов и которыми она распоряжалась вместе со своим любовником Феодосием. Будучи «ткачихой лжи», она отвлекла внимание императрицы на министра Иоанна Каппадокийского, которого обвинила в сокращении расходов и недостаточном обеспечении ее мужа людьми и ресурсами, что подтвердило мнение Феодоры о том, что он представляет угрозу для империи.

Читайте также, битвы — Битва при Каннах

Нарсес, фаворит

Находясь у власти, Феодора также окружила себя уверенными в себе людьми, среди которых мы видим, прежде всего, Нарсеса, главу дворцовых евнухов.

Византийский историк Агафий Схоластик описывал его как умного человека, умевшего приспосабливаться к своему времени. Выходец из знатной семьи в Армении, его преданность и ум позволили ему в возрасте 50 лет стать камергером императора Юстиниана. Его преклонный возраст, примерно как у Юстиниана, делал его идеальным собеседником для молодой императрицы. Августа оценила его опыт и благоразумие. Так он стал ее любимцем.

Непринужденно ведя себя на поле боя, Нарсес был также непринужденным в придворных интригах. В частности, говорят, что он был координатором сети личных шпионов императрицы, помимо дворцовых чиновников. Его поддержка в борьбе против Иоанна Каппадокийского и решающая роль в восстании в Нике принесли ему окончательное доверие Феодоры.

Иоанн Каппадокийский, соперник

Среди политических противников Феодоры наиболее известным был Иоанн Каппадокийский, префект восточного претория (своего рода премьер-министр того времени), который завоевал доверие Юстиниана благодаря своим финансовым навыкам и способностям реформатора. Тем не менее, он имел неосторожность смотреть на Феодору свысока и пытаться дискредитировать ее перед императором. Амбициозный, он также надеялся расширить свои полномочия и превратить префектуру претория в контрдержаву. Почувствовав угрозу, императрица организовала заговор с целью его дискредитации.

Поскольку губернатор — подозрительный человек и к нему трудно подойти, она решает устроить ему ловушку. Она просит свою подругу детства, Антонину, обратиться к дочери Иоанна Каппадокийского, Евфимии, и завоевать ее доверие. Антонина делает вид, что разделяет ее ненависть к императрице. Она также сообщает ей, что ее муж Белисарий считает, что Феодора и Юстиниан плохо его вознаградили, и что он поддержит первую инициативу по их свержению. Девушка сообщает обо всем отцу и убеждает его незаметно встретиться с Антониной в ее загородном доме. На самом деле эта встреча — ловушка, ведь Теодора спрятала в доме двух доверенных людей, один из которых не кто иной, как Нарсес, глава дворцовых евнухов. Феодора просит его просто убить Иоанна Каппадокийского, если он виновен в измене.

Иоанн Каппадокийский явился в назначенное Антониной время. Ловко манипулируя им, она заставляет его взять на себя обязательства, свидетельствующие о его желании свергнуть правительство. В этот момент в комнату ворвались два человека Теодоры. После недолгой борьбы Иоанну Каппадокийскому удалось бежать, но он совершил ошибку, попросив убежища в ближайшей церкви. Поскольку церковь находилась за пределами периметра имперского правосудия, этот жест был воспринят как доказательство вины.

Подозрения о предполагаемом заговоре с целью свержения Юстиниана оказались недостаточными, чтобы свалить Иоанна Каппадокийского, поэтому Феодора обвинила его в убийстве епископа, с которым у него был конфликт. В мае 541 года Иоанн Каппадокийский был арестован и заключен в тюрьму, после чего был отправлен в ссылку в Египет. Он вернулся в Константинополь только после смерти Феодоры, но больше не играл никакой политической роли.

Несмотря на качества, которые Юстиниан признал в Иоанне Каппадокийском, его популярность затмила его самого. Поэтому вполне вероятно, что он дал Феодоре свободу действий, чтобы избавить ее от министра, который, безусловно, был компетентен, но слишком независим на его вкус.

У нее не было детей от Юстиниана, но была дочь Феодора, родившаяся около 515 года (то есть до их встречи), которая вышла замуж за Флавия Анастасия Павла Пробуса Сабиниана Помпея, члена семьи покойного императора Анастасия, с которым у нее было трое детей, Анастасий, Иоанн и Афанасий.

Старшая сестра Феодоры Комито вышла замуж в 528 или 529 году за генерала Ситтаса, одного из соратников Юстиниана. От их союза родилась дочь по имени София, которую Феодора выдала замуж за племянника Юстиниана, будущего Юстина II, и которая, в свою очередь, стала императрицей Византии.

Его влияние на Юстиниана было таково, что после его смерти он продолжал стремиться к сохранению гармонии между монофизитами и диофизитами внутри империи и сдержал свое обещание защитить небольшую общину монофизитских беженцев во дворце Ормисдас.

После ее смерти город Ольвия в Киренаике (на территории современной Ливии) был переименован в «Теодорию» в честь императрицы. Город, который сейчас называется Каср Либия, известен своими великолепными мозаиками, датируемыми 6 веком.

Как и ее муж Юстиниан, она является святой православной церкви и празднуется 14 ноября.

Оба они изображены на мозаиках в базилике Святого Витале в Равенне, Италия, которые существуют и по сей день и были завершены после их смерти.

Читайте также, цивилизации — Вестготы

Театр

Французский писатель и драматург Викторьен Сарду посвятил ей пятиактную драму под названием «Теодора» в 1884 году. В нем Сарду добровольно дистанцируется от исторической реальности. Уже будучи замужем за Юстинианом, Теодора играет страстную любовницу, которая влюбляется в юношу по имени Андреас, с которым испытывает невозможную любовь. Их отношения портятся. Теодора беспомощно наблюдает за смертью своего любовника, которого она по ошибке отравила, прежде чем ее задушит Юстиниан, а императрицу на представлении пьесы играет Сара Бернар. Эта пьеса является частью обновления восприятия византийского периода. Несколько приниженное в эпоху Просвещения, оно приобрело интерес по мере развития ориентализма. Феодора воплотила в себе образ роковой и соблазнительной женщины. Поль Адан взял на вооружение этот архетип византийской принцессы в своих романах, таких как «Византийские принцессы» (Les Princesses byzantines) в 1893 году, которые были свободно вдохновлены византийской историей. Это возрождение коснулось и истории как науки: появились византиноведы, такие как Шарль Диль, который в ответ на пьесу Сарду опубликовал в 1903 году книгу «Теодора, императрица Византии», предлагая более строгое видение принцессы.

Читайте также, мифология — Тесей

Кинотеатр

Жизнь Теодоры была показана в нескольких фильмах, начиная с эпохи немого кино. В 1912 году французский режиссер Анри Пукталь экранизировал пьесу Викторьена Сарду. В 1921 году итальянец Леопольдо Карлуччи снял черно-белый немой фильм «Теодора» (Teodora).

Риккардо Фреда снял фильм о ней в 1952 году под названием «Теодора, императрица Византии», в котором Джанна Мария Канале сыграла роль Теодоры, а Жорж Маршаль — Юстиниана. Фильм прослеживает жизнь императрицы, начиная с ее встречи с Юстинианом и заканчивая ее политическими сражениями с аристократией, выступавшей против реформ Юстиниана.

Теодора также является персонажем приключенческого фильма Роберта Сиодмака «Завоевание Рима I». В этом фильме императрицу играет итальянская актриса Сильва Коссина.

Литература

Во второй половине 20-го века персонаж Теодоры вдохновлял романистов. В 1949 году французский писатель Поль Ребу написал исторический роман «Теодора, салтимбанк и императрица». В 1953 году княгиня Бибеско написала роман о юности императрицы, Theodora, le cadeau de Dieu. В 1988 году Мишель де Грес написал роман о ее жизни под названием Le Palais des larmes. В 2002 году Одиль Вейлерс, доцент философии, также опубликовала роман «Теодора, императрица и куртизанка», переизданный в 2015 году под названием «La poussière et la pourpre».

Во французской литературе можно также упомянуть роман Ги Раше «Теодора», в котором описывается ее восхождение на трон. В 1990 году Жан д»Ормессон также написал роман l»Histoire du Juif errant, в котором герой встречает Феодору во время мятежа в Нике и советует ей бороться. Кроме того, история Феодоры, рассказанная Прокопием Кесарийским, является предысторией сюжета криминального романа Джима Нисбета «Сиракузский кодекс, или Кормильцы» (2004), опубликованного на французском языке под названием Le Codex de Syracuse.

Императрица Феодора также появляется в научно-фантастической литературе, например, в романе Роберта Сильверберга «Параллельные времена» (1969), где она позволяет герою, путешественнику во времени Джаду Эллиоту III, осуществить свои фантазии.

Теодора также является одним из главных героев серии комиксов Maxence, написанной Роменом Сарду и Карлосом Рафаэлем Дуарте и опубликованной издательством Le Lombard (2014).

В области живописи ей было отдано много более поздних почестей, особенно в 19 веке с ориенталистским уклоном. Особенно это касается французского художника Бенжамена-Констана, который в 1887 году написал два вымышленных портрета византийской императрицы:

Другие художники изображали Теодору через призму современной актрисы Сары Бернар, которая играла ее роль в театре. Портреты Сары Бернар в образе Теодоры появились в начале 20 века благодаря художникам Жоржу Клерину в 1902 году и Мишелю Симониди в 1903 году. Архитектор-востоковед Александр Раймон также сделал 14 рисунков с ее изображением в виде мозаики в 1940 году.

Библиография

Документ, использованный в качестве источника для данной статьи.

Внешние ссылки

Источники